#чеболь | Explore Tumblr Posts and Blogs

awesome-today · 1 year

Text

I'll Be the One · by Lyla Lee

эмммм, лучше составьте мнение сами главной героине - 16 лет есть аудио-версия год выпуска 2020 Давно хотела прочитать хотя бы одну из официально издающихся (не фанфиков) книжек, где ОАШ (← Обычная Американская Школьница) встречает корейского айдола и между ними случается роман. Ну… вообще, у меня есть склонность к secondhand embarrassment, и в некоторые моменты, особенно в начале, я чувствовала, что мне понадобится распрямительная бригада: развернуть меня из позы круассанчика. Но потом ничего, привыкла. К тому же, я еще выбрала облегченную версию, для начинающих - тут не совсем чтобы айдол, но близко. Скай Шин (16) – этническая кореянка, родившаяся и выросшая в Калифорнии. Она танцует и поет с раннего детства, хотя ее мать твердо убеждена, что толстые девочки не должны танцевать. Втайне от нее Скай проходит предварительное, а потом и основное прослушивание на совместное корейско-американское шоу талантов, немедленно сражая всех своим талантом. Один из ее соперников – Генри Чо (17), модель, инстраграм-селебрити и (кхххх) чеболь во втором поколении. Скай стремится стать первой в мире плюс-сайз к-поп звездой, и принципиально не хочет соглашаться на компромиссы и худеть. *** В аннотации на goodreads говорится, что книжка deliciously fun, но на мой взгляд, они сильно польстили. Бодипозитивная — да. Вдохновляющая — возможно. Спекулирующая на популярности к-попа — определенно :) В первых девяти главах авторка успела 12 раз упомянуть BTS (а всего — 15 раз), отдельно два раза – IDOL (как пример сложной хореографии), и еще разок для верности ее персонажи обсудили, как хорошо RM говорит по-английски. NCT 127 и Ли Хай были упомянуты 2 раза; Blackpink, EXO, Stray Kids и A.C.E – по разу. Одновременно с этим авторка говорит о фэтфобии корейского общества и о том, как часто женщины, в свое время пострадавшие от фэтфобии, сами в свою очередь начинают обращать ее на других. Главная героиня сталкивается с критически настроенной к ней женщиной-судьей, с насмешками от некоторых участников шоу, со свинками-эмодзи в комментариях в инстаграме, с полным неприятием от матери. Неожиданно для себя она вдруг понимает, что то, что она всегда считала проявлением материнской заботы, на самом деле – эмоциональный абьюз. Она узнает, что у матери есть свои причины волноваться о ее весе – в детстве она тоже была толстой и ее травили в школе. Мне понравилось, как Скай проговаривает, что даже если мы понимаем причины для агрессии, это не обязывает нас прощать агрессию или быть к ней терпимее. Все это происходит на фоне довольно скупых описаний работы над шоу, словно эта часть сюжета просто декорации к основной линии. Скай, конечно, что-то там делает – тренирует хорео, репетирует, но все это как бы фоном к общению с новыми подругами и любованию прессом Генри Чо. Но, наверное, именно это и нужно потенциальным читательницам? Фантазия о том, как главная героиня без особого труда взошла и воссияла в мире к-попа, попутно так же легко и непринужденно впечатлив красавчика-чеболя? (Охохо, похоже, I'm literally too old for this shit.) Так, о чеболе. Надо признать, что авторка знает свое дело! Наверняка изучила на Quora.com немало фанатских теорий о подлинных характерах своих биасов, потому что вайб у них очень уж похожий. Он красивый, знаменитый, богатый – но такой робкий! Такой уязвимый! С чистым сердцем, затаенной печалью в глазах, и, конечно же, совсем без друзей, которым он мог бы открыться, довериться. Не считая, разумеется, мемберов своей группы, но в данном случае у Генри Чо и группы-то нет. Понимаете, да, ~насколько~ он одинок и всеми непонят? Фэтфобия, кстати, не единственная чувствительная тема, которой касается авторка. В самом начале книги Скай знакомится с двумя лесбиянками, которые были вынуждены съехать от родителей, потому что те отказались принимать их отношения. “Move!” Lana yells to a guy who’s manspread all over a row. “We’re obviously coming through, and there’s clearly two empty seats next to you, so it’s not rocket science for you to get up and let us through.” The guy stumbles out of the way, a baffled look on his face. Lana rolls her eyes as we settle into our seats. “Men,” she hisses quietly so only I can hear her. “They always expect us to move for them, but they never think to move for us. This is why I only date girls. Like, I honestly don’t get the appeal.” Сама Скай бисексуальна, и девушки, подчеркивает она, всегда привлекали ее больше. Но, разумеется, чеболь и селебрити, к тому же очень уязвимый и с рельефным прессом, обладает определенным шармом, так что в итоге (хотя сначала он вот совсем-совсем ей не нравился!) они начинают встречаться. Но это еще не все. Генри Чо тоже бисексуален! Иначе откуда бы авторке взять причину его трагического прошлого и одиночества? Оказывается, несколько лет назад он встречался с парнем, и когда об этом узнали его родители, они предложили его бойфренду астрономическую сумму денег (интересно, плеснули ли еще в лицо водой из стакана??? почему авторка не добавила еще и эту деталь? разочарована.) Ну в общем, опять у нас авторка смело и дерзко поднимает тему бисексуальных женщин только для того, чтобы поместить их в гетеросексуальные отношения. Я точно знаю, чего бы я хотела – книжку про фебфем. Все заканчивается, естественно, на позитивной ноте: Скай с триумфом побеждает в конкурсе, получает возможность стать трейни в одном из агентств большой тройки, прямо высказывает матери все, что думает, и становится вдохновляющим примером для других толстых девушек по всему миру.

#бодинейтральность #бодипозитив #фэтшейминг #бисексуальность #english_books #englishbooks #книги_на_английском

0 notes

seoded · 2 years

Text

Потенциал рынка и «экосистемы»

На мои прошлые посты (1, 2) у подписчиков возникли оправданные претензии:

«Это чем-то похоже на японские конгломераты дзайбацу/кэйрэцу/сого сёся. В Южной Корее, под влиянием Японии, тоже была сформирована похожая модель групп под названием "чеболь".

Эти огромные финансово-промышленные группы реально занимаются почти всем.

Китайские компании (не все, конечно) тоже, в некотором роде, пытаются работать в похожем стиле и делать буквально всё (типа той же "Сяоми"). Это, конечно, не "Ямаха" и не "Самсунг", но какие-то общие векторы в этом подходе мы можем наблюдать».

То есть мы видим, что в Азии, якобы, «экосистемы» прекрасно работают. И возможно, просто в российских реалиях они не идут.

Но когнитивная ошибка здесь в том...

Читать дальше https://seoded.blogspot.com/2022/02/potencial-rynka-i-ekosistemy.html

#бизнес

0 notes

yoyoloyoloyo · 6 years

Photo

Чимин – отец-одиночка, разрывающийся между университетом, работой и заботой о своем сыне. Тэхен – чеболь, который бросил вызов своей семье и взял под свой контроль открытие частного детского сада. Он проявляет интерес к милому маленькому мальчику с пухлыми щечками и его отцу. 5/?

cr: smolparkjimin

#vmin daycare au #vmin au #vmin fanfic #park jimin #kim taehyung #jeon jungkook #jung hoseok #min yoongi #kim namjoon #kim seokjin #bts #bts au #bangtan #bangtan au #bts scenarios

8 notes · View notes

we-politica-ua-news-love · 6 years

Photo

Как сажать олигархов. Опыт Samsung Украину часто сравнивают с Южной Кореей с точки зрения того, какую роль в ней играют крупнейшие бизнес-конгломераты. Существенное отличие только в одном. Если в Украине ФПГ используют государство в собственных целях, как им вздумается, то в Южной Корее — это улица с двухсторонним движением: политические власти имеют успешный опыт эксплуатации олигархов на благо страны. Samsung редко делится с публикой своей корпоративной стратегией. Поэтому, когда самый большой чеболь (бизнес-конгломерат) Южной Кореи под звук фанфар объявил в начале августа, что в течение следующих трех лет инвестирует 180 триллионов вон (161 млрд долларов), в дополнение к уже наметившемуся росту инвестиций в 2017 году, наблюдатели отметили, что это произошло вскоре после встречи неформального лидера группы Ли Джей Йонг (Lee Jae-yong), который является сыном официального главы Samsung с министром финансов Южной Кореи Ким Донг Йоном (Kim Dong-yeon). Сумма фантастическая для компании, выручка которой по итогам 2017 года составила 399 млрд долларов, а прибыль — 56 млрд. Краткая справка: чеболь — южнокорейская форма финансово-промышленных групп. Это конгломерат, представляющий собой группу формально самостоятельных фирм, находящихся в собственности определённых семей и под единым административным и финансовым контролем. Основные характерные черты чеболей — это то, что данными компаниями управляет основной держатель акций и его семья, а также то, что чеболь объединяет единой организационной структурой конгломераты предприятий различной отраслевой направленности. Чеболи существуют при поддержке правительства страны, которое обеспечивает им защиту и ряд привилегий. Все высшие посты в компании занимают либо родственники владельца, либо его близкие друзья, и таким образом осуществляется жёсткий контроль над всем чеболем. Как мы видим, это до боли похоже на отечественные олигархические ФПГ. Как уже говорилось выше, крупнейшим чеболем является Samsung, внутри которого безусловным флагманом является Samsung Electronics, чьи смартфоны и полупроводники — главный источник прибыли для группы. Неудивительно, что львиная доля заявленных на ближайшие три года инвестиций Samsung будет вложена именно в это направление — прежде всего, в производство чипов. Впрочем такие перспективные направления как искусственный интеллект и биотехнологии тоже получат в рамках конгломерата достойное финансирование — порядка 25 млрд долларов до 2022 года. Уже заявлено, что инвестиции Samsung создадут непосредственно в группе 40 тыс новых рабочих мест в течение следующих трех лет, а в масштабах всей национальной экономики — 700 тыс. Это явно ответ крупнейшего чеболя на призыв избранного год назад президентом Южной Кореи Мун Чже Ина (Moon Jae-in) к бизнесу страны стимулировать рост и создать более справедливое общество. Цель корейского правительства на этот год — создать в масштабах экономики 180 тыс новых рабочих мест. Наблюдатели сомневаются, что заявленные Samsung планы будут реализованы честно и в полном объеме. Например, рост штата собственных сотрудников крупнейший корейский чеболь частично сымитирует за счет поглощения субподрядчиков. Тем не менее, очевидно, что часть обещаний владельцам Samsung под неусыпным государственным контролем придется выполнить и это будет иметь определенный эффект в масштабах всей национальной экономики. Тем более, что причина неожиданной щедрости Ли Джей Йонга и его семьи довольно банальна. Год назад он получил тюремный срок за 25 млн долларов взятки предыдущему президенту страны Пак Кын Хе (Park Geun-hye). Ей, в свою очередь, в марте 2017 года был объявлен импичмент, она получила 24 года тюрьмы и штраф в размере более 17 млн долларов. Уже после избрания нового президента в феврале тюремный срок для лидера Samsung был приостановлен. В июле ему даже разрешили выезжать из страны — вместе с Мун Чже Ином он принял участие в церемонии открытия новой фабрики мобильных телефонов в Индии. Это, кстати, было первое появление Ли Джей Йонга на публике после его освобождения из тюрьмы. И вот давайте представим на минуту, что в 2014 году новая власть дала срок Ринату Ахметову за финансирование Виктора Януковича… Да, это была бы совсем другая страна. Не ровня сегодняшней Украине. ukrrudprom.ua

#Kim Dong-yeon #Lee Jae-yong #Samsung #олигархи

0 notes

111novosti-blog · 7 years

Text

New Post has been published on News Today

New Post has been published on http://111novosti.tk/tatarstanskij-chebol/

Татарстанский чеболь

Рухнувший в Татарстане «Татфондбанк» может стать причиной резкого снижения устойчивости одного из наиболее стабильных регионов страны.

Проблема в том, что ситуация носит не злонамеренный, а строго объективный характер.

В условиях сложившегося при Путине классического «Мафия Стейт» единственной защитой регионов от произвола друзей Путина и его приближенных стала автаркизация и максимальное обособление региональных структур от федеральных, что хоть как-то могло обезопасить их от прямого рейдерства. Эта проблема носит общий характер — примерно по той же причине Лукашенко вынужден максимально ограждать экономику Белоруссии от братских объятий российских клептократов. История с «Белкалием» — лучший пример того, как именно российское ворье «интегрируется» на новые делянки — через банальное рейдерство с не менее банальной уголовщиной. Лукашенко тогда отбился, посадив в КПЗ представителя рейдеров и обратившись напрямую к Путину с требованием укоротить свое ворье.

Для регионов такая ситуация, увы, недоступна — и, скажем, захват «Башнефти» (а перед этим захват ее «АФК Система») лучше всего демонстрируют, что произойдет с региональной экономикой, если только в нее удастся вломиться массажистам, поварам, постельничьим и прочим адьютантам Путина.

Выход только один — держать оборону и отбиваться от любых заманчивых предложений извне. Татарстан в этом вопросе накопил за последнюю четверть века вполне солидный опыт — при Ельцине он точно так же отбивал лихие налеты «Семибанкирщины», вводил фактически таможенные посты на своих границах и вообще был вынужден обособляться как только позволяли его возможности. В Москве, естественно, все это вызывало нескрываемое раздражение и недвусмысленные обвинения в сепаратизме. Чеченская война имела целью не только укоротить зарвавшихся горцев, но и продемонстрировать непокорным регионам, чем им грозит отказ от «сотрудничества». Стоит вспомнить, что одним из спонсоров и теневых двигателей чеченской был Березовский, который рассматривал вопрос экспансии в регионы во главе пула из «Семи банков», поэтому намеки регионалы поняли правильно — и были вынуждены уже при Путине фактически капитулировать.

Второй удар по регионам был нанесен созданием «Единой России», которую принудительно сбили из двух номенклатурных партий «ОВР» и «Единство», тем самым лишив региональные элиты политического представительства в Центре. После этого каждый был вынужден начинать выживать в одиночку.

Татарстан оказался наиболее удачливым и настойчивым — пожалуй, он единственный, кто спас себя от федерального грабежа и истребления своей экономики настолько, насколько это было вообще возможно. Здесь сыграла свою роль и грамотная политика Казани, сделавшей ставку в том числе и на внешний источник помощи — Турцию. Главное — после медведевской зачистки, отправившей в отставку Лужкова, Рахимова и Шаймиева именно Шаймиев ушел, практически не потеряв ни одной из позиций, оставив на хозяйстве свою команду.

Понятно, что ничего хорошего во всей этой ситуации нет и быть не могло — развитие регионов, вынужденно обособляющихся от рейдерства ворья из Центра, стагнировало. И сепаратизм региональных элит — это на девять десятых попытка обороны, и только на одну десятую — сугубо шкурные интересы. Но в стране, обреченной на разграбление сановным ворьем, ничего другого быть и не могло.

Модель автаркии диктовала свою собственную логику. Экономика Татарстана развивалась в направлении, близком к японским дзайбацу или корейским чеболям — то есть, создавался финансовый стержень из одного-двух-трех корпоративных банков, вокруг которых строилась вся промышленность региона. Естественно, что банки имели доли в промпредприятиях, промпредприятия — в банках, правительство имело контрольные пакеты в тех и других. Система замыкалась и ее развитие могло идти только по экстенсивному пути.

Пока цены на нефть росли, экономика Татарстана росла вслед за ними, причем не только потому, что зависела от них, а потому, что имела возможность расширять сбыт своей промышленной продукции за пределы региона. Кризис обрушил и цены на нефть, и схлопнул внешние рынки. Татарстанский чеболь вошел в штопор. Строго формально причиной катастрофы «Татафондбанка» стала так называемая кэптивная бизнес-модель, то есть, преимущественное кредитование структур, в которых сам банк имел долю. Их проблемы по цепи передались самому банку. Но именно так и работает чеболь или дзайбацу — что Митсуи, что Митсубиси, что Самсунг, что Хёндё, что Татарстан. Именно для этого и создается такая структура, позволяющая диверсифицировать риски и защитить себя от недобросовестного поглощения. И именно такая структура эффективна лишь в условиях экстенсивного роста, быстро схлопываясь при затяжном кризисе — у нее просто нет иного источника развития.

Повторюсь — эта модель была выстроена в Татарстане во многом вынужденно и необходимость ее строительства диктовалась в первую очередь невменяемой политикой Центра, выжигающего страну сплошной стеной огня.

Подытоживая, можно сказать, что проблемы Татарстана — самого дееспособного региона страны (после Москвы и Петербурга, имеющих иную структуру экономики и источники развития) — говорит о наступлении предкатастрофического состояния для текущей рейдерской клептократической модели всей российской экономики. Она исчерпывает пределы своей устойчивости, так как крах «Татфондбанка» несмотря на свою локальность в масштабах всей страны, показывает, что регионы близки к коллапсу. Без полного переформатирования всей федеральной повестки текущая модель начинает рушиться. Сколько будет идти этот процесс, и где именно он рванет — никто не скажет. По логике вещей, обрушение должно произойти как раз в одном из регионов-доноров: у реципиентов уже сложились механизмы выживания, они более устойчивы к состоянию нищеты. Для доноров такая ситуация внове, и они не защищены от нее, поэтому крах вполне может начаться с них.

Главные новости России и мира в режиме онлайн! политика,происшествия

Источник

0 notes