#За облаками | Explore Tumblr Posts and Blogs

ris-n · 6 hours

Text

Шахматы

Синопсис: Доверие подростка завоевать так же просто, как и обыграть его в шахматы.

Язык: Русский.

Глава 1 (Носферату)

Глава 2 (Выражение доверия)

Глава 3 (Вкусы)

Глава 4 (Синдром(часть 1))

Глава 5 (Синдром (часть 2))

Глава 6 (Синдром (часть 3))

Глава 7 (Хэллоуин (часть 1))

Глава 8 (Хэллоуин (часть 2))

Глава 9 (Хэллоуин (часть 3))

Глава 10 (Тёмный попутчик)

Глава 11 (Особые структуры)

Глава 12 (Дикость (часть 1))

Глава 13 (Дикость (часть 2))

Глава 14 (Дикость (часть 3))

Глава 15 (Готика (часть 1))

Глава 16 (Готика (часть 2))

Мэдди в последние пару часов часто отвлекалась от работы. Лёжа в своей палате поздно вечером она часто поглядывала на тёмную улицу за окном городской центральной больницы Парка Мира и фиолетовое небо с редкими перистыми облаками. Работа обычно помогала ей отвлечься от насущных проблем, но сейчас погрузиться в неё с головой было тяжело. Расчёты мужа расплывались перед глазами в однообразное бессмысленное нечто. Слишком отчётливым было понимание того сколько проблем ей нужно будет решить по прибытию домой. Нервная дочка и отстранённый муж который всё время их отсутствия очевидно не достаточно общался с ней ― были основным их источником. Сил разбираться с этим казалось, не было совсем, а попытки хоть немного начать их обдумывать вызывали головную боль.

Дэнни часто навещал её. Приносил вещи которые она просила, отчитывался об обстановке дома и проделанной работе. Иногда жаловался на то как странно ведёт себя Джесс. Что она стала шарахаться от любой мелкой букашки и подростку приходилось приходить на помощь в поимке и убийстве даже какой-нибудь безобидной плодовой мошки. “Я до сих пор так и не понял что там случилось у Джесс и папы, пока нас не было, но оно превратило её в настоящего истерика. Между нами говоря, мне кажется нашему будущему психологу самому нужен психолог”, ― сказал Дэнни, навещая её сегодня днём после школы, устало разминая шею и сонно потирая глаза. Мальчик очевидно не высыпался и брал на себя больше чем стоило бы, пытаясь быть единственным “взрослым” в семье, который на данный момент мог хотя бы попытаться решить возникающие разногласия или сложные ситуации, сгладить углы во время острых разговоров. Мэдди улыбалась и просила его отложить пока сложные вопросы, не пытаться прыгать выше головы. “Мы разберёмся с этим вместе, когда меня выпишут, дорогой”, ― говорила она, поглаживая его по волосам.

То как он говорил, как рассуждал, как действовал... Она знала, что её маленький мальчик однажды вырастет, но не думала, что это случиться так быстро. Если бы её попросили как-то обозначить всё это, дать субъективную оценку собственным эмоциям, то она не смогла бы описать чувства на стыке гордости, страха и печали.

“Он у вас славный парень”, ― заметила медсестра, принеся пациентке ужин сразу после ухода Дэнни. ― “Да ещё и везучий. Столько всего случилось, а на нём всего пара царапин”.

Он везунчик. Если всё через что они прошли можно назвать везением. Такого опыта Мэдди не пожелала бы и врагу.

Женщина закрыла ноутбук, отложила его на прикроватную тумбу и устало потёрла глаза, пытаясь приглушить начинающуюся головную боль. Персонал больницы в коридорах уже почти не появлялся. Всех пациентов отправили отдыхать и только над её койкой всё ещё горел мягкий жёлтый свет, когда последние лучи заката почти погасли.

― Всё работаешь? Даже здесь? ― голос звучал слегка приглушённо. Странно что она не услышала как открывается дверь в палату.

― А чем ещё заняться? В больнице не так уж много развлечений, Влад, ― она окинула взглядом мужчину, опирающегося плечом на дверной косяк. Чёрный костюм, чёрный портфель, красный галстук. Его строгий и формальный внешний вид, ассоциирующийся у женщины с работниками похоронного бюро, всегда казался одинаковым.

― Мне об этом хорошо известно. Поверь, ― в его голосе взгляде была какая-то меланхолия. ― И всё же работа? Ты всё так же одержима как и в колледже?

― Может быть, но всё же немного изменила курс, ― ответила она почти так же как и сам Влад перед вечером встречи выпускников, вызвав у него лёгкий смешок. Мэдди жестом пригласила мужчину подойти ближе и только после этого он переступил порог её палаты. ― Как ты смог пройти? Часы посещения давно закончились.

― Я могу быть очень убедительным в своих просьбах, ― уклончиво ответил Мастерс, заставляя Мэдди скептически вздёрнуть бровь.

― Подкупил кого-то? ― предположила она не сдерживая сарказма.

― Какого плохого ты обо мне мнения, ― притворная оскорблённость Влада её немного развеселила. ― Как ты себя чувствуешь? ― его улыбка казалась настоящей в кои-то веки. Не формальной фальшивкой, приклеенной к его лицу только по той причине, что не улыбающегося человека окружающие сочтут грубым и излишне резким, а искренней.

― Готова сбежать отсюда и считаю себя вполне здоровой, ― честно ответила она, приподнимаясь на подушках. С больной ноги сняли шину, наложенную Владом, и от классического гипса уже начала чесаться кожа. ― Жаль только лечащий врач думает иначе.

― Не зря меня беспокоила твоя рана на голове, ― мужчина осторожно провёл пальцами по повязке на лбу Мэдди.

В этом жесте было что-то неправильное. Что-то что она чувствовала ещё в прошлый Хэллоуин, помогая Владу избавиться от экто-пенки, попавшей в глаза. Что-то, что она не просто не могла определить точно, а именно не хотела. Бывший однокурсник вызывал слишком много эмоций и воспоминаний в последнее время и женщине приходилось постоянно напоминать самой себе кто стоит перед ней. Что это самый хладнокровный человек из всех, что она когда либо знала. Что спустя столько лет и столько дерьма, через которое ему пришлось проходить частично по их с Джеком вине, рассчитывать на какую-либо искренность с его стороны было наивно.

― Зачем ты пришёл? ― спросила она прямо. Задавать вопрос настолько грубо и прямолинейно не хотелось, но все прочие варианты звучали бы слишком уж двусмысленно.

― Просто так, ― Влад отставил свой дипломат на ближайший к кровати стул. ― Разве для того чтобы справиться о чьём-либо состоянии нужен повод?

Упрёк? Это наверняка был он. Мягкий, осторожный, обтекаемый, но такой чертовски ядовитый. Сердце женщины стало биться немного тяжелее. Ни она, ни Джек не сделали для него в своё время того о чём он сейчас говорил. Того что сейчас делал, якобы без умысла решив её навестить.

― Для занятого бизнесмена с очевидным дефицитом свободного времени, да, ― она не отводила взгляда, добавив после секундной паузы. ― Как мне кажется.

― Время - единица относительная, ― в глазах мужчины появился холодок. Формальность вновь стала доминирующей во всём его виде, вытеснив любые намёки на искренность. ― Впрочем, доля правды в твоей догадке есть, ― он открыл замки дипломата, начав неспешно перебирать педантично сложенные внутри папки с документами. ― Твой доклад на конференции впечатлил не только твоих прямых коллег, Мэдди, но и меня. Поэтому я хотел предложить тебе небольшое сотрудничество.

Он протянул ей небольшой бумажный конверт формата А4. Мэдди взяла его в руки, но открывать прямо при нём не стала. Не хотела показывать лишний раз этому человеку свою заинтересованность, даже если такая действительно была. Она и так почти залезла в пасть зверя, поддавшись его обаянию, вежливости и умению убеждать в том, что то или иное действие будет выгодно и интересно не только ему.

― Мне бы хотелось предложить тебе больше возможностей себя проявить. Дать возможность и место для интересующих тебя исследований, если всё же твои личные интересы существуют отлично от вашей общей с Джеком работы, ― Влад как обычно был максимально вежлив и осторожен в высказываниях. Все его слова звучали естественно, но женщина была почти наверняка уверенна в том, что это лишь видимость, которую создавала его холоднокровная натура. ― Возможно тебе захочется больше проявить себя, а не помогать кому-то другому взбираться всё выше и выше.

― Мы с Джеком команда, ― она понимала к чему клонит Влад. Эта тема и его намёки отозвались тупой болью где-то в центре груди. Хотелось возмущаться, говорить что его намёки отвратительны, отгородиться от всего что он пытается ей донести. Но она говорила с Владом, человеком для которого чужие чувства - проявление слабости. Любые лишние эмоции он использует против неё же, ведь если бы он не умел этим пользоваться, то никогда бы не добился того, что имеет.

― Понимаю, поэтому не настаиваю, ― Влад улыбнулся чуть шире. ― Просто предлагаю подумать над предложением.

***

Стоя под навесом Дэнни внимательно всматривался в процессию цирковых артистов, выходящих из мрачного вагона и демонстрируя свои таланты публике, по пути к шатру. Особое внимание Призрака привлекла девочка в красном платье и конферансье, хотя вернее сказать не он сам, а что-то ещё, что у него определённо было. Призрак точно не был уверен, но то что он чувствовал раздражало не только его, но и самого Дэнни. Словно какой-то маленький жучок, что жужжал над ухом, стоило сосредоточить своё внимание на долговязом тощем типе в мрачном гриме. Отмахнуться от этого чувства было просто, но бесило оно тем что возвращалось снова и снова, как и полагается тупому насекомому, берущему желаемое измором и напористостью даже тогда, когда это было бесполезно.

“Возможно это и есть то, на что среагировали местные вампиры” ― подумал подросток, прислушиваясь к раздражающему жужжанию и вновь переводя взгляд на девочку, что разбрасывала лепестки чёрных роз. На вид ей было сложно дать больше тринадцати лет. Тощая и измождённая, она казалась избитой, а путы на руках и ногах лишь давали больше оснований для этого чувства. Глядя на неё, Дэнни пришлось проглотить поток холодного воздуха, пытающегося вырваться из глотки. На такой жаре проявление этой маленькой способности было бы слишком заметным. Но была в этом всём одна странность. Призрачный ребёнок не излучал той же опасности, что и Шарлотта. В нём попросту не было той же силы и злобы. Девочка была больше похожа на Джереми Фентона, куколку Шарлотты, которую та использовала как хотела. Безвольное нечто, в оболочке человека. Её лицо ничего не выражало, а пустой взгляд смотрел прямо перед собой, не обращая внимания ни на других цирковых артистов, ни на зрителей.

― Так почему мы должны уйти побыстрее? ― голос Полины прозвучал почти над самым ухом. Дэнни слегка отстранился ��т неожиданности. Поглощённый собственными мыслями он не заметил, как девочка подошла ближе. Настолько близко, что он мог своей кожей ощутить насколько нагрелись на жарком солнце чёрные камни на золотых цепочках в её серёжках.

Дэнни неловко прикусил кончик языка, глядя в голубые глаза Полины с множеством мелких вкраплений зелёного цвета. Должно быть эта девочка оставалась одной из тех немногих, что по прежнему вызывала в нём яркие чувства, даже после всего произошедшего. Жаль только недостаточно ярких для того, чтобы заглушить периодически всплывающие в голове воспоминания о вкусе сырого человеческого мяса. Удовольствие что он получил от его поедания было настолько сильным и неправильным, что на его фоне даже чувства к королеве школы стали блёклыми.

― Дэнни становится на жаре немного нехорошо в последнее время, ― Сэм быстро нашлась с ответом, придя на выручку другу, что уже и так слишком долго думал над ответом. Она осторожно сжала его ладонь. Удивительно, но руки девочки в чёрных перчатках были холодными.

― Да, верно, ― неловко улыбнулся подросток, подтверждая слова подруги. ― Плохо переношу такую погоду.

Строить из себя слабого и изнеженного ребёнка асфальта, становилось сложнее. Не только из-за того что Призрак начинал проявлять себя и в обычной жизни, словно открывая для него дополнительный внутренний источник энергии. Например на физкультуре не давая уставать мышцам или сбиваться дыханию после длительного бега. Однако Дэнни для всех всегда был тихим слабаком. Соответствующим образом к нему относились учителя и родители. По той же причине и задирали почти с начальной школы, ведь он был из тех, кто никогда не давал сдачи. По крайней мере физически.

Эта роль уже давно начала ему надоедать, но это была ЕГО роль. Нельзя просто так взять и начать изображать из себя другого человека. Это было бы неправильно. Неправдоподобно.

Полина стянула с руки кружевную перчатку и коснулась его лба, сдвигая цветастую панамку на затылок. Её руки тоже показались Дэнни приятно прохладными, от её запястий пахло какими-то горькими травами и кислыми ягодами, аромат которых безуспешно пытались заглушить излишне яркие цветочные духи. Она серьёзно нахмурилась, анализируя что-то, пока Дэнни задержал дыхание.

― Мда, ты и правда очень сильно нагрелся, ― констатировала Полина, потянувшись к сумочке. ― У меня есть с собой охлаждающий пластырь.

Раньше от подобного проявления заботы парень был бы в восторге. Объект его обожания искренне интересуется тем, как он себя чувствует и пытается помочь. Но после того, как он вернулся в Парк Мира в роли одного из двух выживших после крушения самолёта отношение к нему окружающих, в число которых входили и одноклассники, изменилось. Эта всеобщая забота, предупредительность и внимание были не в тягость по началу, но в них чувствовалось что-то фальшивое.

― Не стоит, ― попытался отмахнуться Дэнни. Даже вежливая улыбка давалась ему с трудом. ― Я в порядке, правда.

― Это мелочь, ― Полина легко открыла пластырь, похожий по виду на большую гидроколлоидную повязку голубоватого цвета. Взяв парня за руку, девочка наклеила её на запястье. Химическая реакция на воздухе сразу вступила в действие и приятная прохлада от выступающих вен разнеслась по его руке. ― Его не надолго хватает, но немного прогуляться по ярмарке мы успеем я надеюсь, ― улыбнувшись, Полина вышла из под навеса и направилась в сторону ларьков с едой и сувенирами, сделанных из старых вагонов поездов.

― “Не стоит”, ― передразнила его Сэм тихо, когда Полина вышла на солнышко. ― Если это был флирт, то очень неловкий с твоей стороны.

― Ревнуешь? ― усмехнулся Дэнни.

― Вот ещё! ― девочка возмущённо покраснела отводя взгляд, из-за чего подросток слегка усмехнулся. Раньше она подкалывала его при любой возможности, когда он пускал слюни на чирлидерш на тренировке, и попытка немного отыграться казалось чем-то честным.

Дэнни провёл пальцами по прохладной повязке на запястье, прежде чем достать из одного из карманов своих объёмных джинс-карго напульсник и спрятать пластырь под ним в надежде продлить его действие. Ему все предлагали помощь. Ему сочувствовали. Жалели. Давали массу поблажек, подчёркивая этим только одну идею: он слабак и таким в глазах окружающих останется навсегда.

― Не делай такое лицо, Сэм, ― попросил Дэнни, закончив возиться с напульсником. ― Ты же и сама понимаешь, что это лишь формальность. Жест вежливости. Если бы не упавший самолёт, я бы так и оставался для неё пустым местом.

Сарказм и раздражение Сэм быстро исчезли. Она смотрела на него с дружеским пониманием, коснувшись его плеча мягким и жестом. У Дэнни оставалась надежда на то, что это не очередной порыв формальной вежливости, а её искренне чувство. С тем чтобы заметить разницу у него и уж тем более у Призрака были проблемы. Он мог чувствовать потустороннюю энергию, видеть вещи, недоступные обычным людям, но в социальном плане чувствовал себя зачастую слепым и глухим, особенно на фоне обычно энергичных и общительных вампиров, способных чужое настроение и настрой уловить после беглого взгляда.

― Эй, сладкая парочка, вы идёте? ― крикнула Полина, привлекая внимание двух друзей. На ярком солнце ярче блестели чёрные камни в её золотых серёжках, пуская множество мелких солнечных зайчиков.

― Мы не парочка! ― воскликнула Сэм. Девочка покраснела так сильно и так резко, что Дэнни начало казаться, будто тонкая полупрозрачная шаль на её голове вот-вот загорится.

― Пойдём, ― он взял Сэм под локоть, направляясь вслед за чирлидершей. ― Раз я тут, надо осмотреться. Не отходи далеко на всякий случай, ладно?

― Так, а что случилось? ― спускаясь по старым крошащимся ступенькам из под навеса заброшенной железнодорожной станции Сэм слегка приподняла шаль, чтобы не оступиться. Она говорила тихо, чтобы её слышал только Дэнни. ― У призрака аж глаза загорелись. Что-то серьёзное?

― Сам пока пытаюсь понять. С утра среди наших переполох был, клыкастые что-то почувствовали. Точно описать человеческим языком они это не могут, но если упрощать то что я смог понять, то они услышали кого-то из своих, которому делали больно где-то в этом районе. Возможно в этом цирке.

― Они точнее выразиться не могли? ― Сэм поправила тканевую заколку в виде лилии, вновь опуская на лицо шаль.

― Точнее сейчас могу выразиться я, ― заверил её Дэнни. ― Девочка в красном платье, что несла корзинку с цветами, призрак. Пока не знаю, что это нам даёт, но факт того что среди участников труппы есть настоящие покойники лично меня напрягает.

― Она конечно выглядит дико и жутко похожа на труп, но это ведь может быть просто хороший грим. Ты уверен? ― тон Сэм стал серьёзным. Девочка внимательно проводила взглядом труппу, скрывшуюся за чёрным пологом циркового шатра. Церемония открытия закончилась, и толпа начала медленно перебираться к ярмарке, полной мрачной атрибутики и странной еды пробовать которую Дэнни точно не собирался. Её запах вызывал у него ещё больший рвотный рефлекс, чем веганские вкусы подруги.

― Призрака чутьё ещё не подводило, ― ответил Дэнни глядя на птицу, что сорвалась с полога циркового шатра и начала кружить над вагонами из которых только что вышла труппа. ― Его подводил я, не прислушиваясь к сигналам. Слишком много времени потребовалось чтобы договориться с вторым “Я” и начать его воспринимать всерьёз. Я бы избежал кучи неприятностей, если бы начал прислушиваться к нему раньше.

Пока они с Сэм болтали, Полина уже начала порхать между прилавками, присматриваясь к различным безделушкам. Даже будучи одетой во всё чёрное слиться с толпой готов в такой же чёрной одежде ей не удавалось. В девочке было что-то яркое, что выделяло её из толпы и наверняка послужило той самой причиной, по которой она стала такой популярной. Санчес словно светилась изнутри энергией, притягивающей к себе взгляды. Как бы она не одевалась, в какой бы компании не находилась, яркая чирлидерша была всегда на виду. Была маяком, за которым следовали. Было ли это следствием её привлекательной внешности или поведения и характера, которые заставляли всех вокруг думать, что она и есть идеал, а все кто были до неё лишь устаревшее представление об идеале? Дэнни не знал точного ответа.

Среди толпы готов начали появляться и люди вполне заурядные. Яркое и необычное представление явно притягивало внимание не только заинтересованных в теме готики подростков и некоторых взрослых, но и обычных обывателей, желающих посмотреть на что-то эдакое. Разбавить поток серых будней ярким событием, которое потом можно будет обсудить с друзьями и повеселиться. Хотя наверняка те, кто на полном серьёзе воспринимал готику и все её пунктики наверняка были подобным недовольны.

“Кра-та-та”, ― громкий крик у одной из палаток с сувенирами привлёк внимание не только Дэнни и Сэм, но и большей части зевак. Чёрно-белая птица, отгоняемая какой-то палкой продавцом с корп-фейсом, пыталась стащить со стенда крупное и очень блестящее украшение, привлёкшее её внимание. Вороватая сорока веселила толпу, снимающую её на телефоны, прыгая по прилавку и опрокидывая какие-то баночки и плетёные корзинки с безделушками, не обращая особого внимания на возмущения торговцев. Расправляла крылья будто бы специально позируя для камер и даже пыталась клюнуть объектив ближайшего к себе телефона, с каким-то ярким брелком, что вызвало у наблюдателей приступ веселья. Для готической ярмарки торговавшей в основном мраком и вселенской скорбью стало слишком уж шумно и весело, что вызывало ещё большее недовольство у тех, кто пришёл насладиться тленом. Уже к обеду из-за этого в интернете наверняка начнётся ругань местного масштаба.

Схватив-таки со стеллажа интересную блестяшку, птица сорвалась с прилавка и, немного покружив над толпой, села на протянутую руку Полины в плотной перчатке, на которые она заменила свои кружевные. Дэнни конечно знал что она модница, но не настолько же, чтобы менять аксессуары каждый час?

― Простите, пожалуйста, ― извинилась она, перед продавцом, скромно улыбаясь. Забрав из клюва шкодливой сороки украшение, Полина протянула его обратно вспотевшему от борьбы с вредительницей торговцу, который выхватил товар из рук девочки грубым жестом. ― Не злитесь так на неё пожалуйста. Она просто хотела поиграть, это ведь глупая птичка.

― Чтобы радом с моими товарами я тебя и твою заготовку для чучела больше не видел, ― грим продавца поплыл от пота и жаркого солнца, забившись в мелкие морщинки и скатавшись в складках век из-за чего его лицо стало ещё более зловещим и жутким, но похоже совершено не производившее на Полину должного впечатления. Она продолжала мило улыбаться, вежливо кивнув и отходя от ларьков с сорокой на руке.

Новые перчатки девочки при ближайшем рассмотрении казались специально сделанными так, чтобы на них могла удобно расположиться небольшая птица с острыми когтями, не царапая при этом руки хозяйки. В её взгляде и поведении было что-то хищное. Что-то похожее на то, что Дэнни чувствовал от неё, когда она носила амулет дракона, но в этот раз гораздо менее заметное, разрушительное и грубое. Больше сливающееся с ней самой.

― Как неудачно, ― обратилась она к Сэм и Дэнни, смущённо поправляя локоны волос. ― Наверное мне лучше уйти и поработать ещё немного над воспитанием и поведением своей птички. Хорошо вам провести время.

Сорока сидела на пальцах Полины слегка расставив крылья чтобы охладиться на жаре. Спокойная и статная птица с опасной искрой интеллекта в красновато-коричневых глазках-бусинках. Она совершенно не производила впечатление животного, которого просто так ни с того, ни с сего ослушалось свою хозяйку. Дэнни пристально смотрел вслед уходящей Полине, что шагала через толпу высоко подняв голову. Скорее всего ей не было по-настоящему обидно или стыдно за поведение своего питомца. Скорее наоборот, представление доставило ей удовольствие. Повеселило скучающую королеву в элегантном чёрном платье.

― Врановые создания своенравные, но не глупые, ― замечание Сэм казалось немного неуместным из-за тона. В её голосе Дэнни не услышал привычного возмущения зоозащитника. Не было в нём и обычного недовольства, которое она испытывала всякий раз, когда Полина в очередной раз становилась центром всеобщего внимания.

Странные изменения в отношении двух девочек немного сбили Призрака с толка.

***

Пауки оказались необычными во всех смыслах этого слова. На первый взгляд это были обычные сенокосцы с крошечным телом на несуразно длинных и тонких лапках, слегка фосфоресцирующие от попавшей на них эктоплазмы. Однако при ближайшем рассмотрении при помощи электронного микроскопа оказалось что зеленоватая эктоплазма находиться внутри них, заполняя полые полупрозрачные хитиновые лапки и всё остальное тельце. В какой-то момент Мэдди подумала, что прошедшей зимой именно небольшая колония этих странных насекомых и создавала им с Джеком столько помех в работе и заставляла датчики время от времени срабатывать, как тогда казалось, без видимого повода.

Присмотревшись же к их поведению Мэдди вдруг обнаружила, что они действуют на удивление слаженно, коллективно пытаясь решить на данный момент актуальную для них задачу ― выбраться из контейнера в который их посадили. Они ползали вдоль крышки контейнера, пытаясь просунуть свои лапки между резьбой в поисках слабого места, поддерживали друг друга, выстраиваясь небольшой башенкой вдоль стеклянных бортиков, за которые не могли зацепиться и ползать как по обычной стене или потолку. Такое слаженное поведение и подобный сложный подход в решении проблем она раньше замечала только у муравьёв в колонии, но никак не у одиночных охотников пауков. Да и способ который они выбрали был слишком сложным для насекомых у которых не было как такового интеллекта.

Мэдди сразу же потянулась за камерой, чтобы заснять их поведение и получить позже подтверждение тому, что видела. Этот вид пауков явно не был похож ни на что, что можно было бы найти в классификации. Гибридная форма жизни привычной с потусторонней субстанцией. Наполненная эктоплазмой форма жизни и показывающая куда более сложное поведение, чем их собратья, так похожие по внешнему виду.

Она немного потёрла глаза, возвращаясь к электронному микроскопу и включила запись, как делала обычно со всеми исследуемыми образцами. Маленькое тельце паука на предметном стекле было мертво, но зеленоватое свечение внутри тела продолжало пусть и слабо, но весьма заметно пульсировать, словно пытаясь воспроизвести ритм дыхания существа с которым вступило в симбиотические отношения.

Мэдди отделила от маленького тела лапку, чтобы получить возможность достать из тельца образец эктоплазмы для изучения. Однако в момент, когда тоненький кончик иглы потянулся к полой конечности зеленоватая эктоплазма вытекла наружу и начала шарить вокруг, словно была отдельным организмом внутри другого существа. Тонкий похожий на щупальце отросток вытягивался до тех пор, пока не наткнулся на тельце, от которого его оторвали. Присоединившись к нему, эктоплазменный симбионт подтянул оторванную лапку обратно ко всему остальному, вновь делая паука целым.

Женщина, казалось, даже забыла как дышать. Внимательно наблюдая за происходящим она даже почти не моргала, опасаясь что-либо пропустить. Даже после гибели тела эктоплазменное нечто внутри него, казалось, старательно пыталось его реанимировать всеми возможными методами. Сохранить целым до последнего. Субстанция из “Мира Мёртвых”, поддерживала жизнь куда активнее чем это делало, что угодно в их мире.

На ум Мэдди пришли простейшие организмы, которые считаются учёными близкими к бессмертным существам при определённых обстоятельствах. Гидры, способные восстанавливаться даже после критических для всего живого повреждений. Мелкие медузы, которые при отсутствии несчастных случаев способны практически на вечную жизнь. Есть ли вероятность, что организмы, которые они исследуют при помощи портала, не что иное как подобная бессмертная субстанция которая, по дикому стечению обстоятельств способна впитывать в себя человеческое сознание и создавать для него новое вечное тело? Каковы шансы что большинство легенд о духах, оборотнях и вампирах лишь истории о случайном симбиозе обычных людей с потусторонним?

Откинувшись на спинку стула Мэдди сделала глубокий вдох, осмысливая увиденное. В лаборатории не было никого кроме неё. Похоже уход Джека она даже не заметила, погрузившись в свои наблюдения. Потерев занемевшую шею она вернулась к монитору компьютера, чтобы проверить записи и убедиться что камера микроскопа засняла тоже что она видела своими глазами. Гибридная форма жизни ― потенциальный прорыв в науке и понимании того, что принято называть потусторонней активностью. Доказательство лежащее у неё прямо перед глазами было бесценным.

Разобранное оружие против призраков на столе мужа от чего то сейчас показалось ей просто грудой бесполезного хлама. Средство для уничтожения того, что может стать решением многих проблем в медицине или робототехнике. Оружие направленное на дестабилизацию удивительной субстанции, способной заставить тело простейшего организма регенерировать с фантастической скоростью даже после того как фактическая жизнь его уже закончилась. Мэдди прикусила губу. Предложение Влада, которое он сделал ещё когда она лежала в больнице всплыло в голове до омерзительного “вовремя”.

― Мама! ― громкий вопль Джесс раздался из кухни вместе с её торопливыми шагами. Она явно была чем-то возмущена. ― Ты же говорила что мы избавились от насекомых!

― Мы уже вызывали дезинсектора, милая, ― ответила она спокойно, поднимаясь со стула и осторожно наступая на ослабшую ногу в поддерживающем бандаже, когда на лестнице в лабораторию появилась запыхавшаяся дочь. ― Уничтожить всех насекомых в мире не получиться, это было бы неправильно, так что они будут появляться в нашем доме так или иначе время от времени. Особенно сейчас, в самый разгар лета, ― она старалась говорить спокойно, приглаживая растрёпанные волосы Джесс. Взяв кружку с уже давно остывши�� кофе она подтолкнула дочь в сторону лестницы, ведущей на кухню, стараясь закрыть от глаз девочки контейнер с пауками, чтобы избежать лишних истерик.

Дэнни нисколько не преувеличивал, когда говорил, что Джесс нужен психолог. Девочка стала до ужаса нервной, но принимать свою реакцию на окружающий её мир как проблему упрямо отказывалась. А как можно помочь кому-то кто уверен в том, что проблемы есть у всех кроме него. Находящейся в твёрдой уверенности, что это окружающие сходят с ума и реагируют неправильно, а не она.

Мэдди уже давно думала над этим вопросом, постепенно пытаясь привести дочку к мысли о том, что она реагирует слишком ярко на мелочь вроде случайных насекомых, после случая с Джеком. Жаль только дальше дело так и не продвинулось. Дэнни в плане принятия собственных проблем был более объективным и честным с самим собой чем его старшая сестра, которая по идее должна была быть для него примером.

― Но это же просто ужасно! ― казалось что девочка вот-вот расплачется. ― Так жить невозможно!

― Дорогая, постарайся сейчас успокоиться, ― Мэдди, поднимаясь на кухню, слегка прихрамывала, крепко держась за перила лестницы. ― Ты же всё ещё хочешь стать психотерапевтом. Как может врач помогать кому-то, когда он сам так реагирует на окружающую его действительность?

Довод на Джесс кажется подействовал впервые за долгое время. Девочка шмыгнула носом, смотря в пол. Её щёки казались красными даже на фоне ярких рыжих волос. Она явно была недовольна тем, что ей сделали замечание используя её желания и мечты в качестве попытки достучаться до разума. Грязный трюк, никому бы не понравилось когда окружающие старательно пытаются донести до него противную мысль о том, чтобы отодвинуть личные чувства на второй план. Ведь это её чувства, а такое в любом возрасте кажется самым главным. Наивысшей ценностью.

― Ты пауков в доме не замечаешь только потому, что потакаешь Дэнни, ― опять старая песня. Джесс так сильно ушла в отрицание, что находила проблему в ком угодно, но только не в себе. ― Из-за того что он у себя пауков держит, у нас их так много в доме развелось!

― Дэнни держит у себя пауков? ― уточнила женщина глядя на то, как девочка буквально расцветает на глазах.

― А ты что не знала? Он уже давно с ними возится, ― активно начала она. ― Даже доклад по биологии в конце прошлой четверти сделал о них. Мистер Пиббет всем надоел тем, что приводит его работу, как пример качественного доклада, когда там ничего особенного нет на самом деле. Так он ещё и тебя оказывается в известность не поставил, притащив эту дрянь домой!

― Милая, тише, ― старалась поумерить пыл дочери Мэдди. Девочка так разошлась, что казалось сейчас все что угодно может повесить на брата вне зависимости от степени тяжести его реального проступка. Дурного в успехах сына в учёбе женщина не видела, ведь мальчик уже казалось бы давно наплевательски относился к своим оценкам. Так что особого гнева его увлечение, пусть и тайное по какой-то причине, у неё не вызвало.

― Тише? Да я только что увидела как из его комнаты какая-то светящаяся тварь вылезла, протиснувшись под дверью!

“Светящаяся?” ― Мэдди вспомнила как слегка мерцали в тёмном углу пойманные ею пауки.

― Дорогая, давай ты немного проветришься и всё же проанализируешь свою реакцию на успешный доклад брата более тщательно, а я пока разберусь насколько на самом деле плохо то, что он сделал. Хорошо? ― предложение Мэдди заставило девочку только раздражённо фыркнуть. очевидно она никак не связывала собственную реакцию на успехи Дэнни в учёбе с тем, что считала куда более серьёзной и реальной проблемой. Однако всё же послушалась и, взяв сумку, вышла на улицу громко хлопнув входной дверью.

Мэдди устало покачала головой. Девочка вела себя крайне незрело когда дело касалось её брата. Она с детства ревновала к нему всех окружающих, искренне веря что этого никто не замечает. Мальчику часто доставалось от сестры довольно грубые тычки и шутки, но спустя столько лет спокойствия женщина уже было поверила в то, что это всё осталось в прошлом.

Однако было в словах Джесс то, что стоило внимания. Светящиеся насекомые и пауки, которых Дэнни держал тайком. Это и правда нарушало установленный в их доме запрет на домашних животных. Даже если он наловил их для доклада, успех которого пробудил в Джесс старую детскую ревность старшего ребёнка к младшему, ему следовало об это сообщить. Поставить в известность если не всю семью, то хотя бы её.

Поднявшись на второй этаж Мэдди и правда увидела что-то слегка фосфоресцирующее, что скользнуло под дверь в комнату Дэнни. Есть ли вероятность что сын обнаружил необычный гибридный вид пауков раньше неё и уже нашёл подходящие для него условия содержания? Смог разводить.

Рука застыла на холодной ручке двери со множества ярких наклеек и надписью “Keep out”. Пальцы кажется свело от того, что она собиралась сделать. В комнату сына она уже давно не заходила без него и его разрешения. Это пространство было постностью его. Маленьким безопасным островком в сумасшедшем окружающем мире, нарушать границы которого никто особо не стремился. Кажется даже Джек обходил всегда закрытую дверь стороной, словно не замечая её наличия.

“Соберись”, ― приказала Мэдди самой себе, поворачивая ручку. Она поёжилась от холода, когда из-за двери на неё пахнул не по летнему холодный воздух. С губ даже сорвалось облако пара, когда она вошла внутрь и выключила термостат, ручка регулировки которого была выставлена на самое минимальное из всех возможных значений.

― Тут же настоящая морозильная камера, ― пробормотала она себе под нос оглядываясь в поисках очередного светящегося паука.

На глаза попался небольшой террариум, полный паутины. Он казался пустым, но свитые белыми нитями гнёзда источали едва заметный слабый свет от тех существ, что прятались внутри. Сам аквариум оказался плотно закрытым, но то что находилось внутри него привлекло внимание женщины. Фентон-термос, но немного странный, неуловимо отличающийся от того нерабочего прототипа, который ей демонстрировал когда-то Джек. Чем-то помимо грубо запаянной крышки.

Она заметила шевеление рядом с парой тетрадей в твёрдой обложке на соседней с террариумом полке. Наверняка это и было то насекомое, что так испугало Джесс и которое шмыгнуло у неё на глазах под дверь комнаты Дэнни. В попытке достать паука из-за книг и тетрадей Мэдди уронила одну из них. На письменный стол небольшая тетрадка упала раскрывшись примерно на середине, привлекая внимание женщины записями.

Строгая вереница формул, записанная очевидно рукой Дэнни. Его витиеватый почерк с округлыми пузатыми буквами было сложно спутать с чьим-либо другим. Однако записи были совершенно далёкими от того, что могли бы давать подростку по школьной программе. Слишком уж сложными были многоэтажные подсчёты для шестнадцатилетнего. Перевернув страницу Мэдди увидела вклеенную в тетрадь распечатку чертежа Фентон-термоса Джека, с исправлениями сделанными всё той же рукой, что писала весь остальной текст. Исправлениями к которым она уже не могла придраться, как было с работой мужа.

Медленно опустившись на стул она продолжала изучать исправленный чертёж и короткие заметки. Очевидно всё это не предназначалось для чтения окружающими, поэтому записи велись крайне небрежно, текст порой выходил за поля, а буквы наваливались друг на друга, перечёркивались, а порой расплывались из-за пролитого на страницу чая или капель модельного клея. Но казались Мэдди чем-то невозможным. Невероятным, учитывая всё то, что она знала о своём мальчике. Милом и самостоятельном, но невероятно посредственном в естественных науках, если опираться на его успехи в учёбе. Как так вышло, что он смог исправить ошибки в их с Джеком работе?

Перелистнув следующую страницу женщина едва не крикнула от неожиданности. С тетради на неё прыгнул крохотный паук, целясь прямо на лицо. Не успела она и осознать случившееся как маленькая членистоногая нечисть залезла ей прямо в рот, методично царапая глотку хитиновыми лапками, пробираясь в горло. Она кашляла и пыталась отплеваться, вытащить пальцами маленького паразита, упав на пол перед рабочим столом сына.

“Наконец-то я до тебя добралась”, ― смешливый голос заставил Мэдди поёжиться и замереть. Мелкие мурашки пробежали по спине, когда слегка подняв взгляд она заметила мыски детских туфель с прилипшими к подошве гнилыми листьями и рваный подол белого платья.

“Посмотри на меня. Не бойся”, ― голос Шарлотты звучал доброжелательно и до приторности сладко, с лёгким потусторонним эхо. Рядом с её потёртыми туфельками опустилось веретено с тонкой нитью, больше похожей на леску или паутинку. Медленно раскручиваясь оно то поднималось, то опускалось, стуча по столешнице монотонно.

Тук. Тук. Тук.

Мэдди подняла глаза выше. За пояс белого фартука была заткнута грубо сделанная из сухой ветки прялка, на которую насаживались светлые волосы Шарлотты. Именно из своих светлых слегка растрёпанных пышных локонов она и вила тонкую нить. Девочка смотрела на неё с любопытством в больших голубых глаза, слегка склонив голову на бок. С того момента как Мэдди видела маленького ��емона во время прошлогоднего Хэллоуина призрак никак не изменился. Для неё время уже явно не шло. Губы девочки не двигались, но её голос чётко звучал в голове.

“Тебе понравились мои пауки?”, ― спросила она, улыбаясь всё шире и шире, демонстрируя ряд молочных зубов, частично поражённых кариесом. ― “У меня для тебя ещё кое-что есть. Маленький секретик. Только между нами, девочками”.***

Широкие каблуки чёрных туфель Полины глухо стучали по тротуару старого города, эхом отражаясь между домами на узких пустынных улочках. Здесь мало кто жил, а из живущих редко кто покидал свои квартиры. Случайные редкие встречные, судя по их виду, были запоздалыми посетителями ярмарки у цирка “Готика”, которых не особо интересовала именно церемония открытия. Сорока с её руки переместилась на плечо. Удобно устроившись у самой шеи птица клевала прохладные ягоды из протянутой руки своей хозяйки, что нежно поглаживала её под клювом приговаривая:

― Ты умница, Пуговка, ― с улыбкой повторяла она, пряча небольшой контейнер с ягодами обратно в сумочку и протягивая освободившуюся руку в плотной перчатке, чтобы на неё села вторая сорока. ― И ты тоже умница, Булавка.

В клюве птица держала изящное золотое колье с изумрудами, укрывавшими отлитые из драгоценного металла листочки плюща. Она не сопротивляясь предала украшение в руки своей хозяйке, чтобы та повнимательнее его осмотрела. На колье по прежнему была бирка с названием магазина её отца, пробой золота и названием камней, крепившаяся на шёлковом шнурке между звеньями, скрепляющими листья, при помощи небольшой пломбы с печатью. Способ маркировки старомодный но по своему элегантный. Полина держала колье осторожно, чтобы не потерять ничего важного, пока доставала небольшой пластиковый зип-пакет.

― Кто бы это ни был, он не посчитал нужным даже снимать бирку. Что ж, это нам на руку, ― сообщила сорокам Полина, разглядывая как на идеально отполированных изумрудах в свете солнца виднеются следы чужих пальцев. ― Отец будет рад получить что-то весомее, чем помехи на записи с камер.

Пряча украшение в пакет и закрывая его герметичную молнию, девочка с удовлетворением стягивала с рук плотные перчатки, дуя на вспотевшие ладони. Мера была некомфортной, но что поделать, правила есть правила. С украшениями нельзя обращаться грубо и трогать грязными руками. К сожалению для себя те кто их украл из магазина её отца этому правилу не последовали. Либо попросту не посчитали нужным его соблюдать. Но это уже детали, которые были Полине не особо интересны.

Вновь достав из сумочки небольшую горстку прохладных ягод, она протянула их сороке по имени Булавка, сидящей на её левом плече.

― Вы хорошо поработали, девочки, ― уверяла она своих подруг. ― Но боюсь, что расслабляться пока рано. Ведь наш воришка, человек не совсем живой. Думаю нам следует присмотреться к нему получше и поближе.

***

― Итак, подводим итоги того что мы узнали? ― сидя на фудкорте торгового центра со стаканом полным льда до краёв и немного разбавленного содовой, Дэнни закидывал кубики в рот, как сладкие драже, игнорируя удивлённые редкие взгляды случайных проходящих мимо людей.

― Не особо много, ― посетовал Такер, разворачивая к друзьям свой планшет. В нескольких вкладках были открыты новостные статьи на иностранных языках с фотографиями знакомого готического шатра под крупным заголовком или группового снимка людей в чёрном с полностью закрытыми телами и лицами. ― Цирк “Готика” раньше принадлежал некой Мартине Шоуэнхауэр и в основном гастролировал по Европе. Хозяйка цирка была женщиной довольно старой, так что в некоторых источниках сообщается, что свою должность она покинула по возрасту, передав управление в руки сына, ушла в неназванный дом престарелых. Но эта информация не точная и больше похожа на слухи, так даже сами журналисты в своих статьях пишут, а это о многом говорит. Сейчас владельцем официально числиться Айзек Шоуэнхауэр, в Штатах они впервые и неизвестно почему выбрали для дебюта своего семейного аттракциона именно Парк Мира. Основные статьи которые рассказывают о перемещении этого мрачного шапито на румынском и немецком, в основном посвящены скандалам, возмущениям местных жителей и консервативных христианских общин, которые в выступлениях тематического цирка видели следы деятельности дьявола. Ты не представляешь сколько усилий стоило добыть хотя бы эту информацию, Дэнни.

― Ты отлично постарался, Так, ― подросток одобряюще похлопал друга по плечу. В конце концов это даже больше чем он бы сам смог откапать.

― Но что это нам даёт? ― уточнила Сэм, неспешно поглощая фруктовый щербет.

― На самом деле много чего, ― вмешался Уэстон, всё это время подключенный по видеозвонку к их разговору через телефон Дэнни. ― Пока вы с Сэм шатались вокруг цирка, против чего я, кстати, возражал, через каналы матери я выяснил кое-что ещё, используя статьи для того чтобы отследить перемещения цирка по странам. Первая странность в том, что после того как он перешёл под управление Айзека, начали появляться сообщения о серии краж, которые местные приписывали заезжему цирку. Улик указывающих на причастность кого-то из труппы к этим кражам не находилось, а сам он менял локацию ещё до того как все эти истории успевали стать достоянием широкого круга людей. По этому сообщений о подобных случаях в новостях мало и их обычно перебивает информационный шум создаваемый праведным гневом оскорблённых верующих и просто родителей, видящих в данном шоу угрозу для детской психики. Какого-то хода в делах о серии краж не было, обвинения цирку и его управляющему не предъявляли. Всё что его обязали сделать - так это поставить возрастную маркировку на все афиши и программки мероприятий. Больше никаких особых проблем не было.

― Что-нибудь ещё? ― спросил Дэнни, закидывая в рот очередную льдинку и глядя на то, как Такер вновь принимается что-то активно набирать на своём планшете.

― Других серьёзных проколов пока не нашли, зацепиться не за что, ― развёл руками Уэс, сидя на кресле в своей комнате. ― Работники цирка ни на что не жаловались, сообщений о правонарушениях или плохом обращении с сотрудниками не поступало.

― Или их просто не принимали как что-то серьёзное, ― вмешалась Сэм. ― Знаете как обычно бывает, сначала шум поднимают взрослые, беспокоящиеся за современные нравы. Потом идут материальные ценности и уже после то что кого-то унизили на работе, загнав в рабские условия. И то если на это хоть кто-то обратит внимание. Чужие жизни обычно не так интересны, как чужой заработок.

― Есть ещё кое-что! ― Такер вновь придвинул поближе к друзьям планшет. ― Новость-молния, появилась только этим утром. Несколько ювелирных магазинов Парка Мира ограбили вчера во время и после закрытия. Пару раз удачно, но в последнем, “24К”, что-то пошло не так. Свидетели описывают, что к попытке ограбления последнего причастна девочка азиатской внешности, есть фоторобот, но подробности того что и как произошло пока не раскрываются. По крайней мере более серьёзными изданиями. Жёлтая пресса как обычно пишет какую-то преувеличенную дичь на грани адекватности и банды призраков-грабителей.

― На цирк “Готика” пытались завести дело серии краж, а стоит ему прибыть в наш город, как тут же поступают сообщения о кражах. Странное совпадение, ― Дэнни раскусил новый кубик льда, ища в статье, которую ему показал Такер, фоторобот подозреваемого. Девочка с короткими волосами в красном платье и с красивыми тёмными узкими глазами по форме напоминающими миндальный орех.

― Я тоже так подумал, ― отозвался Такер, морщась от звука хрустнувшей ледышки. ― Может это и совпадение, но какое-то уж больно подозрительное.

― Это тот призрак с цветами, которого мы видели на церемонии открытия, ― Дэнни подвинул фоторобот Сэм, чтобы она могла рассмотреть его получше.

― Одно лицо! ― воскликнула девочка, взглянув на фото. ― Только сегодня на церемонии открытия она выглядела измождённой и как будто бы избитой, ― Сэм ненадолго замолкла, анализируя полученную информацию. ― Не могу поверить в то что говорю, но похоже в том что вещают жёлтые газеты о банде призраков-грабителей есть доля правды.

― И ещё эта девочка единственная участница труппы, которой нет ни на одной афише, ― заметил Дэнни, возвращая планшет Такеру. ― Перешли это Уэсу.

― А что ��ы с этой информацией делать будем? Скажем полиции чтобы проверили цирк, потому что там есть призрак-воришка? ― Уэс поднял довольно важный вопрос.

Призраки и вообще любая паранормальщина в широком кругу воспринималась как полный бред. Несмотря на последние исследования родителей Дэнни прекрасно понимал, что тонкости научных статей никому не интересны, кроме узкого круга читателей, а СМИ передовали обывателям информацию настолько плохо, что никто сообщения о научных открытиях Фентонов всерьёз не воспринимал. Да и глупо было бы надеяться на сочувствие масс, когда речь идёт о ком-то вроде Уэстона и Птичек: существах буквально питающихся кровью. Дэнни легко мог представить как отреагируют люди, ведь с одним из таких он сам жил в одном доме. Джек уже начал строгать импровизированные высокотехнологичные осиновые колы. Страшно было даже представить, на что он и схожие с его темпераментом и взглядами люди пойдут, если поднимется слишком много разговоров о настоящих вампирах.

― Общение с законом лучше оставить миссис Уэстон. Она в этом явно разбирается лучше нас. А говорить о паранормальном, особенно людям, и вовсе необязательно, ― Дэнни говорил несколько монотонно, стараясь вложить больше сил в смысл, а не экспрессию. Призрак помогал мыслить более рационально и холодно только если он сам не спешил. ― Из фактов у нас есть фоторобот подозреваемого в кражах. Если порыться в соц.сетях, то наверняка кто-то уже загрузил фото или видео с церемонии открытия, на которых будет видна актриса, похожая на описанный фоторобот. И есть свидетели, которые могут сказать что эта самая подозреваемая выглядела избитой, как и сказала Сэм. Думаю из этой информации твои родители, Уэс, и их человек в полиции склепают дело по нескольким статьям не прибегая ко всякой мистике. Мы же можем использовать это как оправдание своим “подозрительным” действиям, если кто-нибудь слишком любопытный, вроде моего отца, начнёт задавать вопросы, ― сказал подросток. Уж кому, так это старшему Фентонту точно не нужно даже намекать на паранормальную активность. Дэнни закинул в рот очередную льдинку, звонко раскусив её как вафельную конфету. ― Думаю вечером можно будет туда заглянуть. Что-то нам подсказывает, что это необходимо сделать по крайней мере для того чтобы получше понять, что происходит за кулисами.

― Ты собираешься туда идти?! ―воскликнул Уэс приблизившись к экрану своего телефона. ― После всего что мы тут выяснили? С ума сошёл?!

― Я никого не прошу идти со мной. Тем более тебя, ― поспешил успокоить друга Дэнни. ― Не знаю как так вышло, но похоже девочка-призрак находиться у этого цирка на коротком поводке. Я такое видел только один раз, находящийся под контролем дух зрелище не из приятных и это действительно может быть опасным, так что подходить к ним близко я тоже не собираюсь, пока не выясню что именно там происходит. Но если то что ты мне описал утром правда, то девочка в красном не единственная, находящаяся в подобном положении. Просто игнорировать это я точно не собираюсь.

― Дэнни, ты не понимаешь, это может быть ещё опаснее чем ты думаешь. Контролировать вампиров возможно только в том случ... ― связь резко прервалась, а экран телефона погас, показав на последок полностью разряженный значок батареи.

― Неудачно, ― фыркнул Дэнни, на удивление не чувствуя ничего кроме лёгкого раздражения. Телефон на ощупь был горячим и дело вряд ли было в температуре на улице. Гаджет парня в последнее время частенько перегревался из-за излишне активного использования и начал из-за этого разряжаться быстрее. ― Свяжитесь с Уэсом, ребят, пусть мысль закончит. Я пока розетку найду.

― Когда ты уже с собой начнёшь носить пауэрбанк? ― спросил Такер, хлебнув немного содовой друга по старой привычке и заскрежетав зубами от холода.

― Когда в этом будет реальная необходимость, ― Дэнни выудил из поясной сумки зарядку и начал осматриваться в поисках розетки. ― Мы в городе, а не в глухом лесу.

― Мы в Парке Мира, друг, ― усмехнулся Такер, покачав головой и протягивая другу стаканчик со льдом. ― Сюда порты зарядки для каждого столика на фудкорте ещё не завезли.

Дэнни ничего не ответил, взяв из рук друга свой стакан. Особой проблемы в отсутствии розеток у каждого столика и столба он не видел, будучи на самом деле парнем, часто проводящим время в дали от цивилизации с самого детства, и вряд ли увидит в обозримом будущем.

Ближайшая розетка оказалась неподалёку от парочки стареньких игровых автоматов. Рядом даже заботливо разместили столик на одного, чтобы ждать можно было не стоя или сидя на полу. Устроившись поудобнее Дэнни смотрел как медленно начал ползти в верх процент заряда телефона и издали смотрел на друзей, вновь пытающихся связаться с Уэсом.

Пошарпанный столик и вид на суетливую толпу со стороны из тёмного угла. В этом было что-то гораздо более привычное, для Призрака. Наблюдать за окружающим его миром со стороны, слышать звуки жизни слегка приглушённо. Анализировать, но не вмешиваться напрямую в жизнь живых. Примерно в этом же заключалась и роль самого Дэнни: быть странноватым слабым аутсайдером из странноватой семьи, от которого стоит держаться подальше.

С мыслей о цирке и заточённом духе под чьим-то контролем он на удивление быстро съехал на что-то абстрактное, задрав голову к стеклянному потолку торгового цента. Грязные и покрытые пылью стёкла, через которые пробивался только рассеянный яркий свет солнца. Сбоку, у дальнего угла крыши было видно большое гнездо чаек, типичного аналога голубей в любом прибрежном городке. Птицы копошились за мутным стеклом, оставляя на нём следы перепончатых лап и переводя мысли подростка к размышлениям о птицах. О сороках. О Полине. Зацепившись за эту логическую цепочку он вдруг понял, что последний ограбленный магазин, если верить новостной статье, принадлежит отцу чирлидерши ― мистеру Санчесу. Неудачная попытка ограбления произошла именно там и скорее всего со слов сотрудников мистера Санчеса, а может и его самого был составлен фоторобот девочки в красном. Узнала ли Полина призрака с цветами на церемонии открытия цирка или она не вникает в проблемы отца? Мысли от чего-то сосредоточились на смышлёной сороке, что сегодня так подставила хозяйку, демонстративно стащив с одного из прилавков какую-то блестящую безделушку.

Дурацкое совпадение которое стоило бы выкинуть из головы?

Резкий и гулкий удар по груше силомера, затесавшегося между игровыми автоматами, вывел Дэнни из размышлений, перетягивая внимание на шайку футболистов из школы Каспера с Дэшем во главе. Они явно веселились на спор поколачивая грушу и смеясь когда у кого-то удар выходил слабее чем у предыдущего участника. С какой-то особой тоской Дэнни подумал о том, как сильно изменилось отношение даже местных задир к нему. С одной стороны это было ожидаемо. После того как с самолётом в горах Колорадо случилось то, что случилось, любое продолжение их взаимодействие в прежнем амплуа “хулиган/жертва” было невозможно. Только наглухо отбитый продолжит измываться над кем-то, кто получил статус “выжившего в мясорубке”. В этом были безусловные плюсы, но порой Дэнни скучал по возможности отпускать двусмысленные шуточки в сторону школьной звезды футбола, спортсмена, красавца и “точно-не-гея”, как он делал обычно в отместку за какую-нибудь выходку Дэша.

То же что происходило между ним и школьным окружением сейчас нельзя было назвать движением в положительную сторону, скорее выжиданием, когда уже яркое событие забудется немного и можно будет снова начать делать более привычные вещи: измываться или игнорировать. Это было невыносимо тоскливой вежливостью, граничащей с жалостью от которой и Призрака, и самого Дэнни начинало подташнивать.

― Эй, Фентон! ― Дэш заметил его, пытающегося вести себя тихо и не отсвечивать лишний раз.

“Фентон... Он даже нашу фамилию не исковеркал. Ну что за тоска”, ― подумал Дэнни через силу натянув на лицо вежливую улыбочку от которой быстро заболели щёки.

До аварии, до случая с порталом Дэнни частенько в своих фантазиях представлял как бесконечные обидные тычки заканчиваются. Как с ним начинают говорить на равных. Но обретя своё призрачное “Я”, пройдя через определённое количество дерьма, начал несколько иначе смотреть на человеческую этику в принципе. От неё в общем и целом, и от нынешних взаимоотношений с окружающими в частности, несло чем-то гнилым и совершенно несъедобным.

― С каких пор ты гуляешь один? ― массивный Бакстер опёрся на хлипкий старенький столик, за которым устроился Дэнни, из-за чего его ножки жалобно скрипнули, а столешница немного наклонилась.

― Я не один, ― коротко пояснил Дэнни указывая на место, за которым сидели Сэм и Такер, наконец-то оторвавшиеся от разговора с Уэстоном и обратившие на него внимание. ― Просто жду когда телефон зарядиться.

― Ждать глядя в потолок не скучно, “мальчик-который-выжил”?, ― этот подкол как будто бы был бальзамом для души. Причём не самый заметный, а с подвывертом, какого не ожидаешь от кого-то вроде Дэша. ― На физ-ре ты стал неплохо себя показывать в последнее время, не хочешь поучаствовать в нашем соревновании?

― Эм...

― Давай! Всем интересно узнать как ещё на тебя повлияло лето, ― не дав Дэнни договорить Дэш взял его под локоть и легко поднял с места, подводя к толпе своих приятелей, что быстро его окружили в ожидании веселья.

Оказаться в самом центре шайки футболистов было неприятно. В первую очередь за счёт того, что ни Призрак, ни Дэнни не любили быть окружёнными и загнанными в угол. Из-за этого хотелось по звериному ощетиниться и оскалить клыки. Но в этот раз от него ещё и ждали действий. Определённых действий.

“Что хуже, облажаться или победить?”, ― спросил он сам себя, глядя на опускающуюся после предыдущего участника грушу под возгласы и смех окружающих людей, что своими широкими телами оттеснили от него Такера и Сэм, попытавшихся прийти к другу на выручку.

“Быть слабым неудачником, которому просто повезло выжить и которого нужно жалеть... Это наша роль?”

От резкого удара по груше пошатнулся весь автомат. Улюлюкание школьных звёзд спорта как-то резко поутихло, пока на фоне звона автомата на небольшом экране красные цифры останавливались на трёх девятках ― максимально возможной цифре, которую эта штука способна была показать.

― И давно у тебя такой удар? ― спросил кто-то из команды Дэша, чьего имени Дэнни до сих пор не запомнил.

― Не очень, ― произнёс Дэнни с улыбкой. Мешковатая безразмерная футболка и широкие джинсы скрывали его телосложение, визуально делая его в разы тоньше, чем он был на самом деле. ― У мамы чёрный пояс по карате. После перелома ноги она снова начала заниматься, чтобы восстановится быстрее, а я просто вписался за компанию.

Наконец-то выбравшись из кольца школьных задир Дэнни подошёл к телефону, который наконец-то показывал удобоваримые пятьдесят процентов заряда.

― Мне пора, ― сказал он с улыбкой махнув рукой и спешно собираясь. ― Удачного дня.

Когда он отошёл от компании Дэша на безопасное расстояние Сэм дёрнула друга за рукав футболки, привлекая внимание.

― Это было очень палевно, ― почти прошептала она.

― Палевно или нет, я не хочу оставаться парнем, которому просто повезло выжить, ― буркнул Дэнни разминая кулак и костяшки пальцев. Свой выбор он сделал надеясь на то, что временная жалость от окружающих будет хотя бы не такой двуличной и мерзкой, какой она являлась на данный момент.

― Они ставки делали, ― заметил Такер, толкая друга в бок.

― Чего? ― обернувшись Дэнни увидел как Дэш собирает со своих друзей деньги и пересчитывает их, оставляя у себя всю сумму. ― Этот гад на меня поставил!?

― И выиграл... ― Такер поправил очки, присматриваясь к стопочке зелёных бумажек в руках Баксетера. ― Около ста пятидесяти долларов. Нехило.

Дэш всегда казался ему типичным хулиганом, который задирает слабых просто потому что за это ничего не будет. Но поставил на него. Единственный из всех своих друзей по команде он поспорил на то, что Дэнни выиграет в этом небольшом соревновании. Он был уверен в том, что парень которого он лично столько лет задирал мог врезать кому-нибудь достаточно сильно. Бакстер знал, что парень, над которым он по своему издевался, способен дать сдачи, но просто не делал этого? Но тогда в чём смысл? Зачем пытаться задирать кого-то кто может ответить?

Футболист усмехнулся глядя на Фентона и подмигнул ему, пряча купюры в кошелёк, прежде чем вернуться к своим, нагло махнув ему на прощание, пока Дэнни сжимая кулаки до белизны костяшек смотрел ему вслед. Ему очевидно было весело.

― Дэнни? ― Сэм обеспокоенно коснулась плеча друга, плохо понимая что сейчас произошло между мальчишками.

― Скотина, ― процедил Дэнни с удовлетворённой улыбкой, разделяя азарт Призрака от их новой роли. ― Половина этих денег мои.

***

“Ты можешь не верить мне на слово, а проверить всё сама. Увидеть всё лично.”

― Потустороння сущность зовёт меня в подвал чтобы что-то показать? Звучит как что-то чему точно можно верить.

“Не ёрничай так, дорогая. Я в своих передвижениях сейчас немного ограничена, так что за тобой не смогу пойти, даже если захочу.”

― Твои пауки расползлись по всему дому.

“Только по второму этажу. Спуститься ниже они не могут, ты в этом можешь также убедиться, как только спустишься вниз.”

Совпадение или нет, но стоило только маленькому демону раствориться в воздухе, как Мэдди наконец-то удалось избавиться от паука в горле, выплюнув его в ладонь. Первым делом она спустилась в лабораторию, чтобы сравнить насекомое с теми, что удалось поймать утром, а потом отругать Дэнни за то, что он сам себя подверг опасности, держа в комнате потустороннюю дрянь, не поставив в известность её или Джека.

Однако сравнивать оказалось не с чем. Лёжа в контейнере насекомые скрючились и ссохлись, начав буквально разваливаться на части. Под трупиками натекла тонкая лужица эктоплазмы. Размазавшись по стеклянному контейнеру и быстро высохнув она стала больше похожа на какие-то малозаметные разводы, оставшиеся после недостаточно тщательного мытья.

Была ли такая быстрая смерть насекомых совпадением? Отреагировали ли они на изменение высоты и давления? А может быть в лаборатории было что-то, что убило их? Мэдди точного ответа на вопрос не знала, но, к сожалению для себя, поняла что Шарлотта оказалась права. Пауки не выжили, спустившись ниже второго этажа. А их старательное стремление выбраться вероятно было вызвано инстинктивной попыткой избежать смерти, вернуться в более комфортные условия жизни.

Значило ли это что Шарлотта на самом деле сказала правду? Мэдди сомневалась. Призрак был мстительным, жестоким и лживым. Прошло меньше года с тех пор как она взаимодействовала с маленьким паразитом в последний раз. За такой короткий промежуток времени даже люди не меняются. Что уж говорить о призраках, для которых время ― эфемерная иллюзия.

― Как давно ты тут находишься? Почему тебя не замечали раньше?

“Время... Время это относительная единица. По человеческим меркам ― давно, я полагаю. По моим личным ― пару часов. А на счёт второго вопроса... Это ты должна спрашивать уже себя. Я же сказала. Живые совершенно не понимают намёков.”

Слова призрака звучали странно. От осознания того, что маленький демон всё это время был настолько близко и просто ничего не делал по какой-то своей особой прихоти ― пугало. Не просто фактом того, что рядом постоянно, на протяжении практически года, находилось озлобленное и жестокое нечто в оболочке маленькой девочки, а тем, что мотивы её стали совершенно непонятны Мэдди, равно как и способы получить желаемое. Демонёнок не спешил, действовал подобно хищному растению. Она сидела на одном месте тихо и спокойно, раскрыв пёстрый цветок-ловушку в виде пауков.

И Мэдди на это купилась. Наступила в этот капкан, позволив маленькому демону втянуть себя в какое-то мутное болото. Последовала за светящейся наживкой как маленькая жертва глубоководного удильщика.

Шарлотта отвечала уклончиво. Уходила от ответов на вопросы, которые ей очевидно не нравились. Избегала разговоров обо всём, что не касалось так или иначе её очевидной цели. Жертвы, которой она выбрала ещё более наивного Джека. Попытки разговорить её, заболтать или подловить на слове оказались бесполезны.

В дальнем углу лаборатории была незаметная дверь, ведущая ещё на один уровень ниже. “Подвал подвала”, ― как называл его Дэнни, когда был совсем крошкой. Там сейчас должно было находиться старое оборудование и объекты их самых ранних исследований, с которыми прижимистый муж просто был не в состоянии расстаться. Там хранилось много сомнительных предметов и отчётов, которые сейчас женщина предпочла бы никому не показывать, а тем, кто их видел ― стереть память. Это были вещи из времён их с Джеком одержимости. Яркой и бурной, незамутнённой такими глупыми и простыми, как тогда казалось, вещами вроде быта.

Сейчас Мэдди понимала насколько была наивной тогда. Игнорируя мнение общественности относительно себя и своей работы, она искренне считала, что репутация не важна. Что это лишь пшик. “Какая разница кто и что думает о нас как о людях, когда будут неопровержимые доказательства?”, ― говорил тогда Джек. Только вот она не думала, что наука это не очаровательная дама, ��то заигрывает с молодыми учёными, а жестокая и скрупулёзная старушка, на подобии её родной бабушки, что за малейшую ошибку безжалостно сотрёт всё, что ты делала в порошок, заставляя начинать работу сначала. Её можно игнорировать, можно делать вид что ошибка лишь маленькая погрешность, но жить в этой иллюзии и не утонуть в собственных фантазиях было невозможно. Только репутация учёных по факту помогала держаться на плаву, сглаживать углы после неудач, делая критику их ранних работ хотя бы немного более вежливой.

Пока она исправляла ошибки, пользуясь репутацией учёной, Джек порой шёл напролом игнорируя все сомнения и доводы. В итоге мягкая критика становилась для него с каждым разом всё жёстче и жёстче, пока не превратилась в жестокую насмешку: “Фентон псих. Скоро начнёт с зеркалами общаться, как тот чудик-профессор. Что с ним стало, кстати? Кажется родственники сдали его в сумасшедший дом, настолько он увлёкся?”

Мэдди знала как воспринимают её и мужа. Но слишком поздно поняла, что репутация и доверие к их исследованиям стало практически нулевым. Долго работала над тем, чтобы это хоть как-то исправить. Джека все вокруг воспринимали как якорь, который тянет её на дно, балласт от которого нужно избавиться и то что сказал Влад, навещая её в больнице, лишнее тому подтверждение. Но ведь она его за что-то полюбила. Как можно просто взять и отказаться от человека с котором прожил и проработал столько лет? Оставить его позади? Поступить с ним так же как с собакой, которую плохой хозяин увозит подальше от дома и выбрасывает из машины на ходу?

Открыв дверь в подвал, Мэдди смотрела как медленно разгораются лампы, вспоминая то, что говорила ей Шарлотта. Маленький демон был до ужаса красноречив и умело играл словами. Её речь была порой витиеватой и сложной, но при желании она могла втиснуть многое в короткую фразу из идеально подобранных слов. Но роль капризной десятилетней девочки очевидно доставляла ей особое удовольствие.

― Что ты делаешь в комнате моего сына?

“У него спроси”, ― Шарлотта засмеялась хотя челюсти её по-прежнему были сомкнуты. Она была похожа на старую говорящую куклу, голос которой шёл откуда угодно, но только не изо рта.

Спуститься по крутой лестнице без перил вниз с больной ногой было задачей не из лёгких. Мэдди шла осторожно, неторопливыми шагами, не нагружая сильно конечность в специальном поддерживающем бандаже.

В этом месте она не была уже очень давно. Изначально это место планировалось как берлога Джека, необходимая ему, чтобы заняться своими делами и отдохнуть от быта. Свекровь считала, что мужчинам необходимо место чтобы побыть наедине с собой, ведь избыток общения может их утомить и отвратить от семьи. Подобная жизненная позиция стариков и была той самой причиной, по которой Мэдди держалась подальше от них, и по возможности не подпускала к детям. Даже нравы деревенщин из родного посёлка и привычки строгой бабушки, не казались ей настолько дремучими.

Хорошо что Джек не очень сильно впоследствии опирался на наставления собственных родителей в плане построения семьи. Даже это место быстро превратилось из рабочего пространства в обычный пыльный склад. От сарая на улице его отличала лишь относительно высокая ценность хранимых здесь вещей. От техники, до предметов славившихся ранее какой-либо паранормальной активностью, которую молодые исследователи стремились познать и изучить. Спиритические доски, мистические артефакты, даже Железная Дева.

Пока старенький компьютер запускался и пыль скрипела на мониторе от электрического напряжения Мэдди, невольно поёжившись, обернулась на железный саркофаг с женским лицом. Пустые глазницы смотрели на неё так, словно внутри этой штуки на самом деле кто-то находился в данный момент. Кажется стоит системному блоку затихнуть как можно будет расслышать в наступившей тишине чьё-то дыхание, приглушенное слоем железа.

“Джек, нельзя сажать детей в средневековую камеру пыток”, ― Шарлотта передразнивала её, словно на самом деле была рядом с ними ещё несколько лет назад, в тот момент, когда раздражённая женщина ругала мужа за попытку наказать детей за какой-то относительно невинный проступок в стиле средневековой инквизиции. Он тогда неудачно пошутил, как выяснилось, и едва не довёл её этим до белого каления. То что маленький демон знал так много не просто пугало, а натурально приводило в ужас. Маленькая Шарлотта была чем-то большим чем просто злобным духом, убитым далёким предком Джека Фентона, если верить тем документам, что нашла Джесс.

― Мне надоели твои намёки.

“Ой, не злись так, ещё будет повод. Главное запомни путь: Вызов. Дева. Дэнни”.

Это были последние слова перед тем как демон растворился в воздухе, оставив её наедине с покрытым слюной пауком, застрявшим в глотке. В них было куда больше смысла, чем мог понять среднестатистический житель Салема образца одна тысяча шестисотых годов. Больше чем мог бы вложить в них маленький ребёнок из семнадцатого века, каким и была Шарлотта если верить справкам из городского архива времён активной охоты на ведьм.

То что она назвала было путём не физическим, а последовательностью папок, которую нужно открыть на жёстком диске, чтобы увидеть то, что она хотела ей показать. И Мэдди потребовалось время чтобы это осознать. Вспомнить что “Вызовом” назывались все их ранние эксперименты, связанные с попытками установить контакт с другой стороной. Принятие этой информации далось со скрипом, ведь девочка умершая много веков назад просто не могла знать подобных терминов.

Призрак явно был среди живых дольше чем краткие визиты к детишкам при помощи зеркал. Она не была оторвана от реальности, а жила вместе с людьми все эти годы? Наблюдала за тем как меняется мир? Может ли существо настолько древнее и очевидно повидавшее куда больше, чем способен за всю свою жизнь увидеть и проанализировать простой смертный, спустя больше чем три сотни лет остаться просто зацикленным на мести обиженным ребёнком?

Папка “Дева” по логике должна была быть почти пустой. Все их опыты особого результата не дали, а помещать внутрь кого-либо из них Мэдди посчитала неоправданным риском. В конце концов у них уже тогда были дети, кто знает что случится с ними, если один из их родителей пострадает подобным образом. Среди соседей к тому времени у них уже была довольно скверная репутация сумасшедших учёных. Масла в огонь подливали полицейские и люди из прочих служб, что наведывались в дом после каждого излишне громкого опыта, оканчивающегося взрывом, который беспокоил или пугал соседей.

Дополнительный уровень файлов с названием “Дэнни” имел дату создания примерно соответствующую её первой серьёзной командировке. Съезду, попасть на который она пыталась всеми силами несколько лет подряд, чтобы хоть немного стряхнуть с себя и мужа статус фриков. Вернуть доверие научного сообщества хотя бы немного. Важная дата, открывшая им двери в мир, заинтересовавшая первых спонсоров. Тогда её не было дома почти две недели и по возвращению она понимала только то, как сильно соскучилась по детям.

“Может быть что-то случилось без твоего участия?” ― вспомнила она слова Влада.

“Я не могу выдавать подробностей наших бесед, миссис Фентон. Но то, что я услышала от мальчика ничего кроме тревоги не вызывает.” ― так говорила доктор Глумель ещё в прошлом году, когда Дэнни снова начал ходить во сне после их с Джеком крупной ссоры. Весьма недвусмысленные намёки, который она проигнорировала.

“Мы можем поговорить, мам?”

От чтения отчётов и просмотра фотографий и видео пришлось оторваться. С ресниц на пыльную столешницу падали крупные капли слёз, быстро превращаясь в грязные разводы. Красных флажков было ��ного. Очень много. Начиная идиотских шуток с разработками оружия именно для умерщвления малоизвестных форм жизни и заканчивая сеансами экзорцизма, проводимыми с целью помочь избавиться от лунатизма, что по глубокой убеждённости был следствием одержимости.

“А ты была так увлечена работой. Попытками добиться признания для фамилии Фентонов в научном мире, что совершенно не обращала на это внимания!” ― ругала Мэдди саму себя, едва сдерживая рыдания.

― Чего ты добиваешься?

“В глобальном смысле ты моих целей и желаний не поймёшь, скорее всего. Но на данный момент я хочу получить бессмертную душу Джека Фентона, чтобы долго-долго с ней играть.”

― С чего ты взяла что я тебе это позволю?

“Потому что я знаю о нём вещи, после которых и ты захочешь того же”.

― Дорогая, я дома! ― голос мужа раздался с верхних этажей приглушённо. Многократно отражаясь эхом от стен лаборатории с железной обивкой и высоких потолков подвалов.

Глядя наверх в сторону голоса Мэдди словно пыталась увидеть массивную фигуру мужа через слои железа и бетона, чувствуя как холодеет сердце, начиная биться на удивление медленно и спокойно. Голова слегка кружилась от обилия полученной за одно утро информации. От бури эмоций, что она успела испытать за такой короткий промежуток времени было тяжело дышать, а подвальная пыль только ещё больше этому мешала.

Она вновь обернулась к монитору компьютера. Старенький системник шумно кряхтел пытаясь стряхнуть пыль с лопастей кулера. Хранить здесь какую угодно информацию было небезопасно, ведь старое оборудование может загнуться в любой момент вместе со всем, что она успела увидеть.

― Сладкая, что ты тут делаешь? ― голос Джека как обычно излучал бодрость и энергию.

― Мне показалось, что я уже видела экземпляры пауков, которых нашла в нашей спальне ранее, ― отозвалась она, сворачивая все папки. ― Подумала, что это было где-то в одной из старых работ, которые мы забросили, но эта железка немного зависает.

― Эх, старичок макинтош уже совсем плох, ― протянул мужчина с ностальгией. ― А ведь когда-то мы с тобой так радовались тому, что удалось приобрести это чудо техники.

― Я перенесу часть файлов на новый жёсткий диск на всякий случай, ― Мэдди поднялась со своего места опираясь больше на стол, чем на больную ногу. Пыль мерзко липла к рукам. ― Может быть ещё что-то пригодится.

― Дорогая ты чего? ― спросил мужчина подходя ближе и всматриваясь в лицо жены: в её покрасневшие глаза и влажные ресницы.

― Тут очень пыльно, ― ответила она старательно выдавливая из себя улыбку. ― Мне в глаза что-то попало пока смахивала её с монитора. Я уже давно говорила тебе, что такие вещи нужно накрывать тентом.

***

Под тёмным чёрным шатром было на удивление прохладно. Света здесь было совсем немного и в лёгком сумраке заметно светились зеленоватые наросты на открытых участках тела некоторых рабочих, завершающих последние приготовления перед вечерним дебютом цирка “Готика” на новом континенте. В последнее время эти существа совершенно не могли работать при свете солнца и даже от эффектных ультрафиолетовых ламп пришлось отказаться после того, как во время одного из последних выступлений воздушные гимнасты начали дымиться в их свете. Публика осталась довольна, что безусловно хорошо, но из-за этого труппа лишилась двух артистов, зажарившихся почти до хрустящей корочки.

― Слабые твари, ― буркнул мужчина, сидя на большом деревянном гробу, обмотанном цепями. ― В старых легендах вампиры не знали усталости, болезней и боли, но что я получил вместо неутомимых сотрудников, рождённых чтобы подчиняться?

Он взглянул на одного их самых худеньких и инертных существ ― девочку, которой на вид нельзя было дать больше пятнадцати лет. Блондинка с двумя тонкими косичками и блёклыми серыми глазами, она больше напоминала мышь, а не одну из артисток цирка, которой обычно рукоплескал весь зрительный зал. Девочка собирала реквизит фокусника сидя на самой первой скамье зрительской трибуны. Дышала часто и только ртом. Эту девчонку подобрали в Румынии всего-то пару лет назад, а она уже загибалась, в отличие от самого старого экземпляра из трупы, что лежал в гробу прямо под ним.

― Детишки в наши дни совсем ни на что не годятся, согласен? ― произнёс мужчина, хлопнув пару раз по крышке гроба, из которого донеслось приглушённое рычание, вызвавшее у мужчины сухой смешок. ― Всё ещё показываешь характер? Ничему не учит тебя жизнь, верно?

Губы с нарисованной улыбкой растянулись в зловещем оскале. Алый набалдашник трости разгорелся сильнее, а туман внутри закрутился спиралью. Глаза девочки на скамейке вспыхнули кроваво-красным светом. Её руки, занятые сборкой сложного механизма ящика для фокуса с исчезновением, застыли, мелко задрожав. Все прочие члены труппы продолжали работать, низко опустив головы и стараясь не смотреть в сторону церемониймейстера.

― Сидеть на скамьях трибун могут только зрители, которые приносят нам доход, а не грязные животные, ― произнёс мужчина, пропуская все сказанные слова через хрустальную сферу, словно через микрофон.

Девочка медленно поднялась на ноги, слегка пошатываясь побрела к выходу из шатра цирка. Никто не посмел её останавливать когда она одёрнула полог, впуская под купол поток раскалённого летнего воздуха. Вставив левую руку под яркий белый свет полуденного солнца, она не кричала наблюдая за тем, как на коже образуются волдыри, словно на белую почти по прозрачности кожу лился крутой кипяток.

― Достаточно, ― лениво бросил церемониймейстер.

Алый вихрь в шаре потух и девочка резко отшатнулась от выхода из шатра, коротко вскрикнув. Отходя назад она не разбирала дороги и, споткнувшись о ящик с инструментами, рухнула на землю, механически стараясь держать на весу напряжённую обожжённую руку. Тихо стонала, сквозь стиснутые зубы, свернувшись клубочком и подгребая ногами пыль. Никто не отважился подойти и помочь ей, опасаясь стать тем, кто присоединится к чужому наказанию за компанию.

― Так будет до тех пор, пока ты продолжаешь сопротивляться приказам, ― обратился мужчина к чёрному гробу. ― Но не переживай, я не буду их убивать, пока они приносят пользу и деньги... Кстати о деньгах, ― он щёлкнул пальцами, располагаясь на крышке гроба поудобнее.

Рядом с ним в воздухе материализовался ребёнок в красном платье. Глядя на мир пустыми полностью чёрными глазами он не выражал никаких эмоций. Взгляд был направлен в одну точку где-то впереди и его явно не волновало происходящее.

― Ты был примером послушания для всех здесь присутствующих до вчерашнего вечера, Лю, ― мужчина коснулся пальцами виска призрака. ― Идеальная крепкая оболочка без намёка на волю. Удивительно что моя семья веками предпочитала усмирять жалких кровососов, а не нашла способа приручить зверушку повыгоднее и поинтереснее.

Он почти с нежностью прижал свою ладонь в черной потёртой перчатке к щеке духа, что так же стоял истуканом и даже не шевелился. От манекена или искусно сделанной восковой статуи его невозможно было отличить. Тонкие черты лица слегка подпортила смерть, а глаза такой красивой формы потеряли всю живость.

― Что случилась вчера такого, что ты не смог нормально выполнить мой приказ? ― со своим любимым рабом мужчина ворковал с особой нежностью, даже когда ругал его.

“Я выполнял приказ,” ― голос с лёгким эхо разнёсся по полумраку под куполом цирка. Дух не умел отвечать на вопросы. Не имел своих мыслей вообще. Идеальный инструмент, которого хозяин винил в собственной неудаче.

― Всё с тобой ясно, ― бросил мужчина слегка разочарованно, отталкивая от себя ребёнка, но тот даже не пошатнулся. Так и остался стоять нефритовой статуей, словно прирос ногами к земле. Не дёрнулся на его лице ни один мускул, не шевельнулся ни один волосок на голове и не колыхнулась ни одна складка красного платья. Только хозяин цирка раздражённо фыркнул. ― Ладно, так и быть, я прощаю тебе этот прокол. В конце-концов это первый твой проступок за последние десять лет верной службы. Я дам тебе ещё один шанс сегодня, но жду от тебя идеального результата, как и раньше.

“Слушаюсь”, ― голос духа звучал бесцветно и монотонно.

― Какое идеальное послушание, ― церемониймейстер вновь прильнул с призраку, взяв его за подбородок и проведя большим пальцем по холодным бескровным губам. ― Я подробно расскажу тебе что делать, но сначала...

Работники цирка старались не смотреть в сторону хозяина. Один из них воспользовался тем, что мужчина очевидно занят сейчас и тихонько помог подняться девочке с обожжённой рукой, что беззвучно плакала всё ещё лёжа на земле.

За Фриком наблюдала лишь одна пара красноватых глаз любопытной птицы, заглядывавшей под тяжёлый полог циркового шатра. Смотрела внимательно, стараясь не упустить ни одной детали. Слушала и запоминала каждое сказанное им слово.

***

В окно тихонько постучали. Привычно звонкие удары твёрдого клюва по стеклу заставили Полину взволнованно улыбнуться.

― Наконец-то, ― на выдохе произнесла она, поднимая деревянную раму. Но подоконнике среди высаженных на улице горшочков с полынью, шалфеем и лавандой сидела запыхавшаяся от невыносимой дневной жары сорока, ― Заходи скорее, Пуговка, а то скоро получишь солнечный удар.

Птица быстро юркнула в прохладу комнаты, примостившись на протянутой руке хозяйки. Внутри тихо жужжала портативная электрическая плитка на рабочем с��оле девочки. В небольшом котелке на ней медленно кипел ароматный напиток, по виду напоминавший обычный чай. Булавка дремала в небольшом импровизированном гнезде из старой пушистой шали и лениво щурилась, наслаждаясь потоками воздуха от напольного вентилятора. Кондиционер Полина не включала, боясь что пернатые подружки могут заболеть.

― Ох, я уже начала за тебя переживать, ― поделилась своими эмоциями девочка, нежным движением почесав её под клювом. ― Осталось совсем немного. Надеюсь в этот раз всё получиться чётче.

Она протянула руку с Пуговкой над котелком. Птица погрузила голову в идущий от него белёсый пар, вдыхая его аромат. Красноватые глаза-бусинки быстро увлажнились и из них по острому клюву в котелок скатилась птичья слеза. Упав в кипящую жидкость она начала медленно окрашивать её в тёмный фиолетовый цвет. Густой и насыщенный, каким было воспоминание сороки.

― Теперь главное не торопиться, ― сказала Полина скорее самой себе, отпустив птицу к её близняшке. Она взялась за небольшую железную ложечку на длинной витой ручке и начала неспешно размешивать варево, наблюдая за тем как напиток медленно окрашивается фиолетовым полностью, делая все травы внутри белыми до прозрачности. Высасывая из них все оставшиеся соки.

― В прошлый раз я делала это скорее ради веселья. Хотела проверить можно ли таким способом немного подсмотреть ответы на годовой тест. Сейчас это кажется уже такой неактуальной глупостью, но всё же дало мне кое-какой опыт, верно? ― Полина наблюдала за тем как медленно растворяются в вареве все травы. Напиток из тёмно-фиолетового становился нежным лиловым и почти прозрачным. ― Я поторопилась в тот раз и ваши воспоминания растворились не полностью. Поспешила, что поделать. Так сильно мне хотелось уже всё попробовать, но в этот раз подобного допустить нельзя.

Она осторожно вынула ложечку из котелка, трижды стукнув ею о край посуды чтобы стряхнуть капли бесценного воспоминания. В этот раз её целью был не какой-то глупый тест, до результатов которого ей на самом деле никогда не было особого дела, а кое-что посерьёзнее.

― Тот призрак девочки в красном выглядел сегодня иначе, ― Полина неспешно выключила плитку и взялась за пару самодельных прихваток с вышивками в виде любимых сорок, которая вышла не слишком удачно и не годилась для украшения нового платья. ― Она вообще выглядела странно. Как пустая кукла... Странно что я об этом говорю сейчас, да? Пустой куклой ведь обычно называют меня.

Осторожно, стараясь не пролить ни одной капли, девочка наполнила лиловым отваром любимую фарфоровую чашку, любуясь тем как отражается солнечный свет от поверхности напитка. В этот раз она надеялась что сделала всё правильно и идеально.

― Когда я поспешила снять с огня отвар, воспоминания получились нечёткими и не последовательными. Мелькали в голове как раздражающее слайд-шоу и полезными оказались лишь от части. А потом у меня почти два дня болела голова. Вот что делает с вещами, которыми ты занимаешься несосредоточенность и плохая организация. Они начинают рушиться как человеческая пирамида, в самый низ которой поставили недостаточно сильных и подготовленных участниц команды.

Полина взяла чашку обеими руками и осторожно поднесла к губам, вдыхая аромат. От частички памяти пахло недожаренным мясом и солью. Сочетание которое заставило Полину серьёзно нахмуриться и, закрыв глаза, сделать несколько крупных глотков, залпом выпивая содержимое. Глаза под веками метались из стороны в сторону, анализируя то что видят, и с каждой секундой девочка становилась всё белее и белее, но продолжала смотреть. Стройные, последовательные и кристально чёткие, но в этот раз она этому качеству оказалась не рада.

― Какая мерзость! ― не выдержала она, начав отплёвываться от того что только что увидела. ― Чёртов извращенец, сколько тому мальчику было лет? Тринадцать?!

Увиденное развидеть обратно было уже невозможно. Мальчик в красном платье, под юбку которого забралась рука взрослого мужчины в мрачном гриме навсегда отпечаталась в её памяти и теперь она это не забудет, даже если полностью выблюет напиток из своего желудка. Равно как и не забудет то, что этот урод говорил ему в процессе приставаний.

― Чёртов фрик, ― процедила Полина, стирая слюну, смешанную с остатками напитка с уголка губ. Ярость и отвращение заполнили её целиком. ― Мало того что ты этого бедолагу послал делать для тебя грязную работу, так ещё и это. Удивлюсь ли я хоть немного, если узнаю как у тебя на коротком поводке оказался настолько послушный призрак?

Сороки тревожно вскочили на лапы, прыгая вокруг хозяйки и заглядывая ей в глаза. Фамильяры ощущали силу чужой вспышки эмоций и им это явно не понравилось, ведь обычно Полине была несвойственна подобная палитра чувств. Она жестом успокоила птиц, погладив их по мягким пёрышками на головах.

― Мне нужно посоветоваться с бабушкой, ― произнесла Полина, взглянув в окно. За низенькими домами и аккуратными крышами спального района виднелись тёмные дома старого города, на заброшенной железнодорожной станции которого расположился мрачный цирк “Готика”.

#danny phantom #fanfic #horror

2 notes · View notes